Если посмотреть на особенности психического восприятия людей проживающих в различных географических зонах,то картина возникнет далеко неоднозначная.
Вот например сведения,которые указывают на то,что у аборигенов в связи с особенностями географического ландшафта проживания, восприятие, как психическое явление в некоторых случаях отличается от обычного для людей нашей цивилизации.
Например: АБОРИГЕНЫ НЕ МОГУТ СМОТРЕТЬ ОБЫЧНОЕ КИНО.
Известно, что австралийские аборигены не могут смотреть обычное кино, поскольку у них особое зрение: на экране они видят лишь сменяющие друг друга отдельные кадры, которые не сливаются в движение. То есть они видят все гораздо «быстрее» остальных людей. Зато картины, которые они рисуют, непонятны нам. Нам видится какой-то авангард. А на самом деле это типичный реализм. Аборигенам обидно. Поэтому они устроили в Сиднее выставку, чтобы все могли попрактиковаться и научиться видеть их картины «правильно». http://referat.ru/referats/view/11786
Далее: В книге Миры воина-масая Тепилита Оле Сайтоти есть описание, как его соплеменник впервые прокатился в автомобиле. Воина стало тошнить, и ему пришлось выйти из машины и прогуляться. Почему? Рассмотрите контекст – с самого раннего детства он учился охотиться, его каналы восприятия постоянно очищались. Он учился замечать примятую траву, отсутствие звуков в чаще, запах недавнего убийства. И эти навыки, как часть его паттернов восприятия и инвентаризации мира, были отточены и автоматизированы. И вдруг этот чрезвычайно тренированный, исключительно сенсорно чуткий организм мчится сквозь окружающую среду на скорости, по крайней мере, вдвое больше той, с которой он когда-либо передвигался раньше. И результат легко предсказать: организм переполнен информацией, хлынувшей через сенсорные каналы – он не знает, как использовать фильтры на такой скорости.
Джон: Если забрать БаМбути, пигмеев из тропических лесов Итури в Центральной Африке, из их джунглей, их начнет тошнить. Что же происходит, когда БаМбути покидают свои джунгли? Тропический лес – вертикальный мир. БаМбути родились и прожили всю жизнь в этом лоне (матку и лес они называют одним и тем же словом), оно укрывает их, обеспечивает им защиту и так характерно отмечено вертикальностью.
Черепахи до самого низа. Предпосылки личной гениальности.
Джон Гриндер. Джудит Делозье
И когда они покидают свой вертикальный мир, им становится тошно, и вскоре некоторые из них начнут тосковать и очень заболеют, если не вернутся в свой лес.
Джон: Их чувство безопасности неразрывно связано с возбуждением определенных рецепторов визуального восприятия вертикальных линий. Поэтому для них чрезвычайно важно жить там, где они знают, как воспринимать окружающий мир. Колин Турнбулл приводит прекрасное описание, как его друг Кенге пытался понять незнакомый пейзаж саванны.7
Кенге не мог поверить, что это те же самые горы, которые мы видели из леса; оттуда они казались ему просто большими холмами. Я попытался объяснить, что такое снег. Он думал, что это какие-то белые скалы. Генри сказал ему, что это вода, которая приобрела цвет на такой высоте, но Кенге хотел знать, почему она не течет по склону горы, как положено воде. Когда Генри сказал, что на такой высоте вода вдобавок становится твердой, Кенге смерил его долгим и пристальным взглядом и сказал… «Бонго йако!» (Говорит с акцентом штата Оклахома) «Ты лгун!»
(Джон: Он что, был родом из Оклахомы?)
Со свойственной пигмеям философией он просто принял то, чего не мог понять и повернулся к горам спиной, чтобы получше рассмотреть окружающий пейзаж. Он сорвал пучок травы, попробовал ее на вкус и понюхал. Он сказал, что это плохая трава, и что земля тоже плохая. Он втянул воздух и сказал, что это плохой воздух. Впрочем, он с самого начала заявил, что это очень плохая страна. Гид показал на слонов, надеясь хоть как-то вернуть ему уверенность в себе. Но на Кенге они не произвели никакого впечатления. Он только спросил, какая в них польза, если на них нельзя охотиться. Генри указал на антилоп, которые подошли почти вплотную и уставились на нас с явным любопытством. Кенге всплеснул руками и сказал, что их так много, что они могли бы обеспечить пищей целый лагерь в течение месяцев и месяцев. Потом он увидел буйволов, которые лениво щипали траву в нескольких милях внизу, у подножия горы. Он повернулся ко мне и спросил: «А это что за жуки?»
Сначала я не понял, о чем он говорит, но потом сообразил, что в лесу обзор настолько ограничен, что при оценке размера нет особой необходимости автоматически делать поправку на расстояние. Но здесь, на равнине, Кенге, очевидно, впервые видел перед собой незнакомую бескрайнюю саванну, и не было ни одного деревца, которое могло бы послужить ему основанием для сравнения. То же самое произошло позже, когда я указал ему на лодку посередине озера. Это была большая рыбацкая лодка, в ней было полно людей, но Кенге сначала отказался верить этому. Он подумал, что в озере плавает обломок дерева.
Когда я сказал Кенге, что эти жуки – буйволы, он разразился смехом и велел мне прекратить молоть чепуху. Генри, совершенно сбитый с толку, подтвердил мои слова и заметил, что посетители парка должны передвигаться только в сопровождении гида, потому что здесь полным полно опасных животных. Кенге все еще не верил, но прищурился, чтобы лучше разглядеть «жуков». Он спросил, что это за такая мелкая порода буйволов. Я сказал, что они почти вдвое больше лесных буйволов. На это он пожал плечами и резонно заметил, что если бы это было так, мы бы сейчас не стояли так спокойно на таком открытом месте. Я сказал, что они очень далеко от нас, примерно как от Эпулу до деревни Копу, на другом берегу Эбойо. Он стал стряхивать пыль с рук и ног, больше не интересуясь подобными выдумками.
Мы двинулись вниз по дороге, и проехали примерно полмили к тому месту, где паслось стадо. И по мере того, как мы приближались к буйволам, Кенге, должно быть, казалось, что «жуки» становились все больше и больше. Теперь он сидел у окна, буквально приклеившись к нему, и ничто не могло заставить его опустить стекло. Мне даже пришлось поднять и свое окно, чтобы он не волновался. Я так никогда и не узнал, о чем он думал. Решил ли он, что жуки превращались в буйволов, или что это были маленькие буйволы, которые быстро росли по мере нашего приближения. Он только сказал, что это не настоящие буйволы, и не собирался выходить из машины, пока мы не покинули парк.
http://metanymous.livejournal.com/105638.html
Вывод : восприятие в силу условий при которых формировалась психика совсем не однозначно для всех человеческих особей на земле проживающих в условиях разнообразного ландшафта.
А вот и справка о вертикальной и горизонтальной среде : В следующей серии экспериментов котят помещали в так называемую вертикальную среду (котята сидели в темноте, и свет зажигали ненадолго, при этом в пустом помещении имелись только вертикальные полоски на стенах). По окончании сензитивного периода их помещали в обычную среду. Оказалось, что такие котята не видят горизонтальные предметы, то есть если швабра стоит, то котенок может ее обойти, если она лежит, то он на нее натыкается. Это происходит потому, что в коре не образовались связи, реагирующие на горизонтальные предметы. То есть сигнал, поступивший через глаза и далее через боковое коленчатое тело, просто не может быть обработан в коре, он не распознается. Этот пример говорит о том, что животное, в частности человек, который в сензитивный период (до 3-5 лет) не получил богатый сенсорный опыт, будет ограничен в развитии своих интеллектуальных способностей. Пример – дети-Маугли, которых находили в возрасте 5-7 лет, не способных уже научиться говорить. http://bio.fizteh.ru/student/files/biology/biolections/lection23.html
Соответственно на примере особенностей психического восприятия у аборигенов(описанное выше): можно вывести правдоподобное предположение,что "Колумбовы индейцы" в силу особенностей восприятия (какие ещё предстоит выяснить) вполне возможно не могли видеть то,что никогда не было в их опыте т.е подошедших к берегам кораблей.
Далее при знакомстве с индейцами ,у последних появляются новые распознаватели и вместе с этим меняется видение мира.
Вот ещё особенности восприятия мира: Человек – существо, склонное все упорядочивать и систематизировать. Даже то, что мы не вполне понимаем, мы склонны представлять в некоем организованном, раз и навсегда определенном виде. А что самое главное в нашем мире с точки зрения мыслящего существа? Конечно же, сам мир!
По большому счету, мы не знаем, как он устроен. Не знали и наши предки – но потребность в упорядочивании имели. И придавали своему видению мира некое представление, дошедшее и до нашего времени. Образцом служила, во-первых, социальная структура, во-вторых, топография мест обитания.