Сегодняшние кровавые события в Донбассе были запущены в тот момент,
когда ведомые политтехнологами киевляне позволили себя разделить на «мы» и
«они». На «они же дети» и «кровавый «Беркут». На «свидомых украинцев» и
«донецкое быдло».
В физике есть такое явление, как поляризация молекул – полярная молекула
создает вокруг себя электрическое поле, способное вызвать перераспределение
зарядов на соседних, до этого нейтральных молекулах. В итоге они тоже становятся
полярными.
А уж смесью полярных молекул легко управлять – достаточно включить внешнее
сильное электрическое поле, и они поползут послушно к положительному или
отрицательному полюсу. На радость исследователю. Что-то подобное мы наблюдаем
последние полгода на Украине – радости, впрочем, как и подопытные украинцы,
не испытывая.
Эффект поляризации общества в наиболее явной форме был проявлен на
евромайдане, хотя готовился исподволь задолго. До этого Украина в период 90-х и
части нулевых являла собой пример весьма гармоничного общества на фоне
имеющегося в нем мощного потенциала к расколу – наличие в одном государстве
фактически двух языков и двух (хоть и близких) народов проявлялось лишь в период
выборов.
Политические партии более-менее успешно канализировали электоральные различия
по регионам, собирая голоса «русского» Юго-Востока, «украинского» Запада и
центра. Внешне шаткий баланс, тем не менее, обеспечил Украине после 1991 года
отсутствие гражданской войны и ярких этнических конфликтов.
Отчасти это было следствием слабости государства, проводившего политику
украинизации как выбранного курса стать «не-Россией» ни шатко ни валко – русский
язык продолжал доминировать в столице и большинстве густонаселенных
регионов.
А периодические развязанные прозападными киевскими лидерами «газовые войны» с
Москвой не влияли на дружественное мировосприятие рядовых украинцев по отношению
к восточному соседу – благо естественные родственные и экономические связи
прочнее политтехнологий.
Даже «оранжевая революция» 2004 года и первый Майдан не произвели коренного
перелома – приведенная с помощью США на Банковую команда Ющенко-Тимошенко
стремительно свалила страну в череду экономических кризисов и обеспечила возврат
через легитимные выборы команды Януковича и относительно стабильных отношений с
Россией.
Однако западных технологов «революций на экспорт» можно обвинить во многих
вещах, но точно не в одном – в отсутствии способности учиться на собственных
ошибках. Госпереворот 2013 года был подготовлен качественно лучше и на более
глубоком уровне – массовка возмущенной киевской интеллигенции на площадях
Майдана в этот раз была подкреплена не мирными активистами «Поры» с
томиками Джина Шарпа в рюкзаках, но новым боевым ядром –
праворадикалами-националистами с битами и огнестрелом.
Технологии soft power, как и европейские ценности антифашизма, были
отправлены туда же, куда Виктория Нуланд адресовала весь ЕС в знаменитой уже
телефонной беседе. Ставки повысились, и ставки были сделаны на кровь.
В бой пошел «Правый сектор», не обладающий сложной рефлексией, но четко
знающий, что «москалей на ножи», а в «Беркут» можно и нужно стрелять. И тысячные
толпы евромайданной интеллигенции во главе с Кличко и Яценюком, вначале
стесняясь связи с радикалами (это провокаторы таранили милицию угнанным
трактором!), а потом пошагово привыкая, стали пристраиваться в хвост новым
героям Майдана.
Вначале «скача», как не москаль, а потом и разливая коктейли Молотова для
боевиков, сжигающих своих же украинцев, но в погонах. Заработал механизм
поляризации общества.
Механизм, заранее заботливо созданный и четко под Майдан запущенный – роль,
например, созданного на западные гранты «Громадьске ТВ» и других ресурсов еще
предстоит обсудить отдельно.
Мы же можем констатировать факт – сегодняшние кровавые события в
Донбассе были запущены в тот момент, когда ведомые политтехнологами киевляне
позволили себя разделить на «мы» и «они». На «они же дети» и «кровавый «Беркут».
На «свидомых украинцев» и «донецкое быдло».
И так далее. Поляризация общества, скоординированно накачиваемая через СМИ и
социальные сети, выполнила главную стратегическую задачу – сняла табу на
насилие. Украинский народ, разноязыкий и разнокультурный, но 22 года проживший в
мире, вдруг обнаружил, что в оппонента можно стрелять. Ведь оппонент – он
«титушка».
Ему можно бросить со столичным снобизмом – «не ссы в подъезде, ты не в
Донецке». Можно заставить ползти по «коридору позора». Можно поджечь солдата. А
не сожженного – поставить на колени перед беснующейся толпой.
Дальнейшая эволюция поляризации общества всем известна – после победы
евромайдана последовали ограничения русского языка, российского телевидения и
первых «поездов дружбы» в немайданные регионы – и раскол стремительно стал
принимать географические масштабы:
– в украинских официальных СМИ «титушки» превратились в «федералистов» по
всему Юго-Востоку;
– «федералисты» – в «сепаратистов» Донецка, Луганска, Харькова, Одессы;
– «сепаратисты» – в «террористов» ДНР и ЛНР.
Такая нехитрая эволюция. Классическое «окно Овертона».
Украинцы, вдруг обнаружившие себя в своей стране «ватниками» и «колорадами»,
частью затаились – ожидая, чья же возьмет. А частью – приступили к отстаиванию
своих гражданских прав в своей стране. Вначале политическому – через мирные
митинги и референдумы, а потом – и вооруженному.
Следует признать, что большая часть граждан Украины пассивно ждала, чем
закончится противостояние Запада и Востока страны. Чтобы и дальше жить при
победившей власти.
Но технология поляризации общества не предполагает пассивного большинства.
Украинцы стремительно поплатились за аполитичное ожидание в своей хате с краю –
технологии разделения граждан на «агнцев и козлищ» приняли идеально простую
форму. Рецепта у команды Яценюка-Порошенко до сегодняшнего дня было всего
два:
1) Для бунтующего Востока страны – бомбежки и гуманитарная
катастрофа. Неприцельные ракетно-бомбовые удары по жилым кварталам, больницам,
школам, детсадам, храмам. Отключение электричества, воды, связи. Блокада
поставки еды, лекарств, вывоза больных и раненых, отсутствие зарплат и пенсий.
Демонстративные расстрелы гражданских карательными отрядами.
Для чего все это безумие, иначе как геноцид не определяемое? Чтобы население
пришло в движение. Как в физике заряженные частицы в мощном электрическом поле
начинают двигаться к положительному или отрицательному полюсу в зависимости от
своего заряда.
Жители Востока Украины уже не могут находиться на месте. Силовое поле
евромайданной ненависти из СМИ и социальных сетей не смогло их сдвинуть. Танки
«нацгвардии» теперь смогли наверняка. Создана идеальная для фашистской
хунтовской власти схема – жители Донбасса бегут.
Бегут на восток или запад. Голосование ногами – лучший тест на лояльность
новому режиму. Бежишь из-под обстрела на запад, в Киев али Львов – добро
пожаловать, блудный сын. Пройди фильтрационные мероприятия и живи в своей стране
беженцем, думай на мове, чти Бандеру, кайся в своей колорадской природе и
радуйся, что не «поджарили», как одесских.
Бежишь на восток через границу в Россию – значит ты точно пособник
оккупантов, «террорист» или в лучшем случае «турист». Как думает легендарная
Дженнифер Псаки о километровых очередях беженцев на ростовской границе. Живи и
думай – сможешь ли вернуться в свой разбомбленный город, с мертвыми заводами и
гарнизоном «нацгвардейцев».
2) Рецепт для центра и запада страны у команды Порошенко
тоже есть – всех пропустить через войну. Крещение кровью – верный способ
проверки на лояльность. Опыт дедов-бандеровцев новые киевские власти
масштабировали уже на всю Украину. Стремительно вместо контрактной – вернулась
армия по призыву и мобилизация резервистов.
Был студентом-активистом евромайдана? Получи повестку на восточный фронт,
смени Твиттер на лопату и автомат! Служил в еще советской армии? – получай
повестку – возраст вызова из резерва продлили до 60 лет! Кормилец семьи? –
ступай на фронт, банк Коломойского отсрочит, быть может, выплаты по кредиту!
Если вернешься с войны.
Служил в «Беркуте» или ВВ? – смой кровью сотрудничество с прежним преступным
режимом! Недовольных на стадии призыва – изгнать или посадить. Недовольных
уже на фронте – карательные отряды расстреливали не раз. Тактика массовой
проверки кровью всего населения страны регулярно дает сбои – так Волынь, верно
поставлявшая активистов на киевский Майдан, первой взбунтовалась, когда получила
своих детей из зоны АТО в гробах.
Жечь подневольных «беркутов» оказалось легче, чем подавлять дерущихся на
своей родной земле ополченцев. Батальон «Айдар» после уничтожения трети личного
состава в одном бою выведен в тыл и расформирован. Киевский батальон
территориальной обороны выводится обратно в столицу из зоны боев по формальной
причине отсутствия бронежилетов.
Воевать страшно. С людьми, чьи родители, братья, дети каждый день разрываются
на куски доблестной украинской артиллерией. Им-то бронежилетов Киевом не
положено.
Каков же вывод? Механизмы управляемой поляризации общества за полгода привели
Украину к тому, на что иным странам требуются десятилетия – общество расколото,
идет поиск внутренних врагов и истерическая ненависть к образу врага внешнего.
Гражданская война втягивает в себя тысячи еще вчера мирных граждан, разрушая и
без того кризисную экономику.
Массовое бегство в разные стороны из зоны войны (скромно именуемой АТО)
добивает внутренний раскол еще вчера почти единого народа. И Россия – враг.
Ухудшающиеся экономические условия отдельно взятого жителя страны проще
объяснить «войной с чеченскими наемниками», чем кабальной ассоциацией с ЕС и
остановкой производств, традиционно работавших на российский рынок.
Это, наверно, единственный бонус, который евромайданное руководство страны
получит в краткосрочной перспективе от поляризации общества – все проблемы
Украины в ближайшие месяцы можно будет объяснять происками России и диверсиями
русскоязычной пятой колонны.
Причем градус истеричной ненависти, транслируемой на украинского жителя,
столь запредельно высок, что в случае реального силового вмешательства РФ
ситуация уже вряд ли ухудшится – просто упростится работа редакторов украинских
СМИ: они будут вставлять в выпуски новостей реальные фото российских танков, а
не найденные, как сейчас, в интернете, иллюстрируя еженедельные массированные
вторжения русских бронированных полчищ.
Даже объявленное Порошенко прекращение огня мало похоже на первый шаг к миру
– скорее, оно плохо замаскированное предложение к капитуляции, сделанное на фоне
обстрелов украинской армией российской территории, погранпунктов и беженцев.
Некоторую надежду вселяют неожиданно объявленные несколько часов назад
переговоры между руководством ДНР-ЛНР и представителями Киева при участии России
и ОБСЕ.
Сам факт переговоров – уже маленькая сенсация: это первая публичная дискуссия
евромайданных властей с «террористами», которая, кстати, грозит им
возможным бунтом среди своих же наиболее радикальных майданных сторонников. Хотя
параллельное распоряжение киевского суда об аресте лидеров восточных республик
ставит под вопрос серьезность происходящего.
Как и сомнительные официальные полномочия Кучмы, явно не являющегося центром
принятия решений. И заявления ополченцев о ночном артобстреле военными в
Луганской области, приведшими, в том числе, к подтоплению шахты.
Если все это подтвердится – Порошенко и далее будет терять имидж лидера,
способного контролировать своих людей. А пока – худой мир лучше доброй ссоры,
может быть, эта попытка переговоров станет первым шагом к деполяризации
украинского общества.
И тем не менее России следует понимать, что дискуссия с нынешней киевской
властью возможна лишь в ограниченных пределах – даже закрывая глаза на воровство
газа, убийства наших журналистов, обстрелы границы – мы не станем лучше в глазах
нынешних деятелей с Банковой и их западных кураторов.
Они слишком далеко зашли на пути поляризации украинского народа, привыкли к
мысли, что Россия – это лишь огромное восточное пугало, годное для запугивания
полтавского обывателя, дабы лучше жертвовал эсэмэсками деньги на
«нацгварейские» части. Или сам шел убивать сепаратистов за 3000 гривен в
месяц.
Российскому руководству, мыслящему куда как в более долгосрочной перспективе,
чем министры-временщики с Майдана, можно заметить, что поляризация украинского
общества способна в дальнейшем принести определенную пользу и России.
Искусственно разделив украинцев, обозначив внутреннего врага и выдав лицензию на
убийства, нынешние хозяева Банковой запустили процесс политической мобилизации
Востока страны.
На фоне Галичины и Волыни густонаселенный многомиллионный Восток всегда был
экономическим гигантом, но политическим карликом. В отличие от Запада страны,
четко позиционирующего свое украинство, имевшего националистические партии,
легальных лидеров и боевой актив, Восток завис в постсоветской
неопределенности.
Про электоральные пару процентов поддержки на выборах у «Русского блока» и
прочих Витренко можно и не говорить. «Ментально русский (более русский, чем
многие регионы «большой» России), он так и не нашел своего ответа агрессивно
растущему идеологическому напору «рагулей». Медленно украинизируясь, Восток
давал вялые вспышки протеста вроде отказа чтить Шухевича, но Пушкина уже почти
привык читать на мове.
Продержи украинское руководство еще лет 10 умеренный курс тихой украинизации
на фоне уже 22 прошедших – и мирное образование украинской нации было бы делом
решенным. Но западные кураторы решили радикально ускорить процесс. Россия имеет
теперь на своей территории тысячи беженцев, а за условной границей с Донбассом –
тысячи ополченцев, сделавших свой сознательный выбор.
Эти люди уже вряд ли станут украинцами в том виде, в каком предлагает сейчас
киевская власть. И они для России на ближайший период – основа будущей мирной
Украины, Украины многонациональный, многоязычной и многокультурной, которая нам
нужна в качестве доброго соседа.
Выбор России сложен: ввести регулярные войска на Восток Украины – значит,
придать реальность выстроенному местной пропагандой информационному симулякру.
Избежать силового столкновения – значит, позволить раскатать танками последний
очаг сопротивления фашизму, лишить тысячи украинских беженцев шанса вернуться
домой.
Выбор сложен. Но его придется делать.