Ознакомьтесь с Условиями пребывания на сайте Форнит Игнорирование означет безусловное согласие. СОГЛАСЕН
 
 
Если в статье оказались ошибки...
 

Разница

Относится к   «Проза Олега Оранжевого»

Разница

…Когда началась и с гамом и песнями бурно протекала оранжевая революция, частенько меня среди повседневных дел посещала странная мысль: а возможен ли палаточный городок в Москве, на Красной Площади? Эта мысль не находила обоснованного и даже необоснованного ответа, пока сейчас, в рождественскую паузу, мне не удалось сесть к компьютеру; за ним последние годы мне думается легко и приятно - можно остановиться и исправить неудачное слово или оборот, "словесный выкрутас".
Несколько человек, с которыми я немного пообщался на эту тему случайно и второпях - однажды это была группа наблюдателей за выборами в ночном автобусе, мчавшемся по заснеженной ночной Украине на юг Запорожской области, другой раз - случайные пассажиры в ночном троллейбусе, которые возвращались с Майдана в новогоднюю ночь, - эти люди единодушно и категорически отрицали такую возможность. Мотивы их уверенности были необъяснимы, и на вопрос, почему они так считают, долго я не мог получить сколько-нибудь вразумительного ответа, пока кто-то не сказал: "Они (россияне) другие".
Какой-то студент терпеливо объяснял моему внуку особенности политической ситуации ("це, малий, про нас, про мене і тебе, про твого дідуся кажуть, що ми фашисти"), а в голове моей дремотно ворочалась мысль: "…другие.. …другие… а в чем же разница?"
Я не русофоб, не русофил, и по определению не могу быть украинским националистом. Поэтому считаю возможным претендовать на объективность в рассмотрении вышеприведенного вопроса о разнице.
Последние годы я заметил, что когда возникает какая-то проблема, память услужливо приводит накопленные за долгое время жизненные факты, экономя мозговые усилия для решения разных вопросов. Наверное, старею.
Именно так случилось и теперь.
Разница первая
В конце 1980 года я был в командировке в Пензенской губернии, обследуя под реконструкцию два спиртзавода вместе с коллегой-проектировщиком, ныне жителем Израиля.
На станции нас ожидала заранее присланная машина, и мы поехали длинной прямой дорогой за сто километров в сельцо Анненково, бывшее родовое гнездо Радищевых.
Вдоль обеих сторон дороги бесконечно тянулись два ряда одинаковых бревенчатых изб. Позади почти любой стояли небольшие сооружения непонятного назначения, с дровами под навесом. "Баньки" - охотно объяснил водитель. Не видно было ни сараев, ни хлевов, ни деревьев. Дворы были не огорожены. За баньками простирались бесконечные, седые от инея поля.
Избы стояли в один ряд, одно село без перерыва переходило в другое, отличаясь только табличками названий у дороги.
Изредка, через километров двадцать-тридцать, случались на бугорках небольшие огороженные хутора, с садами, сараями и гаражами. Дома в них были построены из таких же бревен, но выбелены известью, а иногда даже покрашены яркой масляной краской. Ставни и наличники были расписаны цветами, деревья в садиках выбелены известью.
"А здесь хохол живет" - ответил водитель на наш вопрос.
"А почему же другие так не строятся?"
"А нахрена?" - изумился водитель.
Я не нашел, что нему ответить. Да ответ на этот риторически-победный вопрос и не требовался.
Когда мы подъезжали к заводу, еще издали увидели на краю яра, в котором он прятался, новые сооружения - башню аппаратного отделения, заводоуправление, склад сырья. Был конец рабочей недели, поэтому бухгалтер, который нас встречал, запер нас до понедельника в небольшой комнате для приезжих, с холодильником, полным продуктов, объяснив, что нежелательно в воскресенье бродить по селу.
В понедельник мы познакомились с директором.
Память не сохранила его фамилии; запомнилось только, что он раньше был главным технологом на Великолюбеньськом спиртзаводе Городокского района Львовской области и выехал оттуда после развода.
Поговорили о жизни, и он рассказал кое-что о местных обычаях.
"Коли я приїхав, - з видимым удовольствием рассказывал он на украинском, немного забытом уже языке, - тут була суцільна (он сказал, помнится, "сплошна") п'янь. Люди доживали до тридцяти п'яти - сорока років. В тринадцять-п?ятнадцять - вже алкаші. Вся продукція заводу випивалася на місті виробництва. Довелося перебудувати усе. У меня профсоюз - я сам. Увольнял за выпивку в момент!" И снова по-украински: "Побачите - у цехах квіти, у яру між спорудами бетонні доріжки…" И неожиданно: "У вас там на Україні не розвернутись. Конкуренція! Спеціаліст на спеціалісті. А мені головний інженер потрібний. Є у мене один - так він же тютя! (молодой главный инженер в конце стола покивал). Тут, якщо не п'єш - два-три роки - і ти секретар райкому. Ну, а далі вже треба пить…"
"…Живем тут як пани. На всю область у мене одного телевізор напряму Москву ловить. Он, бачите, на новій аппаратній антена? Вояки за спирт поставили та кабель завтовшки в руку аж до дому два кілометри протягли."
На шестидесятиметровой аппаратной высилось нечто наподобие Эйфелевой башни.
Поговорили об урожае картошки. В тот год впервые на моей памяти в Киеве цена на кило картофеля перешагнула барьер в один рубль, что было неслыханно.
Директор протянул руку, нажал кнопку и прямо в воздух негромко сказал:
"Иван Иванович."
"Слушаю Вас" - немедленно отозвался голос.
"Пришлю к тебя инженеров из Киева, земляков. Дай им триста килограмм картошки."
"Дык как же я спишу ее? Вы же сами..."
"Учить мне тебя? На детсад спишешь. Я подпишу."
В это время сквозь огромное зеркальное окно кабинета мы увидели, как к спиртохранилищу в яру подъехало авто и человек в длинном брезентовом плаще вошел в святую святых с двумя канистрами.
"Посторонний туда не войдет - ответил директор на незаданный вопрос. - Начальник райпотребсоюза."
Я вспоминал высокие заборы и непроницаемую охрану на любом украинском спиртзаводе, чистые дороги в поселках, велосипедные стоянки, в которых, играя на солнце спицами, стояли дыбом длинные ряды железных коней и смотрел на дорогу, где замерзшая грязь начала подтаивать, становясь непролазной.
Директор проследил за моим взглядом. "Всему свое время. Доберусь и до села. Подъездную дорогу выстроил, так теперь вся округа с нее весной багнюку прибирает. К Первому мая."
Разница вторая
До восемьдесят первого года я бывал в Москве нечасто. В семьдесят четвертом я был на курсах повышения квалификации в пищевом институте, на Соколе. Этот первый мой взрослый приезд и продемонстрировал мне разницу.
Я вышел из станции метро "Сокол" и направился к троллейбусной остановке. Подошел троллейбус и я, привычный к небольшой скорой очереди при входе, слегка замешкался, ожидая, пока предшествующие войдут. И произошло неожиданное. Пассажиры, слегка поталкиваясь, быстро обтекли меня с обеих сторон, как потерянную в потоке ненужную щепочку, дверь с грохотом закрылась и троллейбус отъехал. "Другой темп жизни" - понял я.
Разница третья
В чернобыльском 1986 году, когда моя жена лежала с тяжелым обострением ревматоидного артрита, спровоцированным облучением, в институте ревматизма, в одной палате с нею, безразличной и даже не понимающей, что с ней происходит, лечилась супруга какого-то мелкого министерского чиновника.
Я вытирал влажной ваткой растрескавшиеся губы, шептал что-то успокоительное, с ужасом видя, что жизнь вот-вот покинет горящее тело и вдруг услышал: "Вечно они лезут в Москву, как будто там у себя умирать негде!"
Я окаменел.
Не буду вспоминать, какие слова я нашел для этой уродины... Но результат был неожидан - после ее категорического требования нас перевели в маленькую, с низким потолком отдельную комнатушку под лестницей, кажется, бывшую спальню педеля гимназии, где учился Брюсов.
Москва всегда привлекала. Меня - музеями и театрами, художников - заработками, спецов - карьерой и возможностью заграничных командировок, все громадное государство - колбасой и импортом. Были в ходу анекдоты:
Брежнева спросили, как решаются проблемы снабжения и распределения импорта на огромной территории. "Привозим все в Москву, а они сами развозят".
При коммунизме у каждого будет самолет. "Зачем?" "А вот услышишь, что на Соколе колбасу выбросили..."
Москвичи с облегчением ощущали пустоту транспорта и магазинов в нечастые дни больших праздников, олимпиад и фестивалей. Не думаю, что жители Москвы ходили бы каждый вечер в палаточный городок кормить демонстрантов. Но надо понимать, что они неповинны в этом своем… недостатке. Просто, как писал гениальный Булгаков, "их замучил квартирный вопрос". Кстати, к "квартирному вопросу" - не могу вообразить себе, чтобы средний москвич делал то, что делали мои бывшие одноклассники, интеллигентная пожилая супружеская пара с серьезными материальными проблемами. Они отдавали ключи от квартиры незнакомым палаточникам из Львова или Донецка, чтобы люди могли отдохнуть по-людски, помыться... Одессит - да, давний ленинградец - верю, сам видел, но москвич - простите, не верю.
Исполинский денежный насос, который выкачивал в Москву десятилетиями наиболее талантливую и активную часть населения из всего гигантского государства, еще действует.
Я много путешествовал по России, от юга до Полярного круга, от Петербурга до Забайкалья.
Когда в газетах временами писали "Нью-Йорк - город контрастов", я про себя повторял "Россия - страна контрастов". Доисторический быт в глубинке, который я видел в трёхстах-четырёхстах и тысячах километров от Москвы, не идет ни в какое сравнение с той жизнью, которая шумит на московских улицах. Конечно же, различия есть и в образе жизни разных слоев украинского населения, но не до такой степени.
(Сценка из памяти, абсолютно, категорически невозможная, с точки зрения украинца. Или я заблуждаюсь?
Мать, универсальная служащая охотничьего хозяйства в лесной глуши, жарит блины.
Великовозрастный детина-сын, с вожделением принюхиваясь, просит:
- Мамань, дай блинцов…
Мать, добродушно:
- Пошел в пя…у.)
Разница четвертая (отрицательная)
Существует разительное расхождение в уровне, а вернее, в публичности уровня культуры. Не помню в украинском телевидении передач такого качества, как "Антропология", "Культурная революция". Далеко не адекватная попытка создать что-то подобное, "Я памятник себе", почему-то тихо умерла. Это вовсе не означает, что в Украине нет тонко мыслящих людей, или отсутствует интерес к элитарной культуре. Просто недолюди, платившие масс-медиа награбленными деньгами, не интересовались этим типом напряженной интеллектуальной жизни.
Разница пятая
Наверное, это наиглавнейшее различие в психологии россиянина и украинца.
Россиянин всегда ощущает причастность к наследству Большой Империи. Образ русского народного Героя представляет сильного, но доброго и справедливого русого великана, который снисходительно относится к послушному невольнику, но с неотвратимой жестокостью ужасно, равнодушно и без единого укора совести накажет непокорного чужака.
Это было воспитано в царские времена, поддержано в большевистские. Не надо много объяснять, что ощущает в связи с этим обычный украинец. Русскоязычный может ощущать ностальгию по утраченному безграничному пространству, с чувством потерянной причастности к большому государству. Украиноязычный может ощущать некоторую неполноценность и страх по тем же причинам. (Но есть кое-что объединяющее эти обе категории граждан Украины - это присущая нормальным людям неутолимая жажда свободы любой ценой. Иначе не объяснить результат референдума 1991 года.)
Из этого вытекает отношение к другому языку. Средний украинец свободно владеет русским языком. Средний россиянин... Не смейтесь. Это скорее грустно. Все помнят патологическое нежелание земляков юмориста Задорнова изучать латышский язык. Это само по себе уже трагедия, и может привести к еще большей.
Российский истэблишмент (а вместе с ним столетиями зомбируемый средний гражданин) панически боится ослабления и децентрализации власти, утраты контроля над отдаленными сырьевыми ресурсами. Среднему же гражданину компактной Украины испокон веков было глубоко наплевать на заботы центральной власти (хата всегда была с краю), и только беззастенчивый грабёж последнего десятилетия привел к пониманию того, что честная власть способна защитить от поборов и дать, наконец, возможность каждому спокойно заниматься собственными делами, то есть опять-таки своей любимой хатой.
Кстати, именно имперским амбициям президента Путина более всего обязан самоидентификацией, самопризнанием многонациональный народ Украины в качестве гордой, независимой Европейской нации. Едва он пришел во власть, мне стало сразу страшновато, так как ощущалось, что его политика может породить в Украине наихудшее - нечто наподобие пресловутого провокатора Казака у власти. Имперские посягательства всегда пробуждают встречный радикализм. С тяжелейшими последствиями. Но к счастью, здравый смысл хозяйственного, осторожного украинца победил, и этого не произошло.
Еще один отпечаток многолетней истории остался в социальной психологии среднего украинца. Все помнят фразу таможенника из фильма "Белое солнце пустыни" - "За державу обидно!".
Так вот именно эту фразу невозможно вложить в уста украинца, ни восточного, ни западного - для слобожанина держава испокон веков была символом ненавистного "государева слова и дела", а для волынянина или галичанина - символом чужеземного того или иного узурпатора.

Я перечитал написанное. Тривиально; оживлено только примерами из собственного жизненного опыта. Остается прибавить завершающие строки.
Когда сорок "з гаком" лет назад мы приехали из патриархально-провинциального украинско-польского Львова в русскоязычный стольный Киев, покойной матери не понравились киевляне. "Они такие высокомерные… Щеголяют своей культурой (при этом она нечто показывала пальцами врастопырку и подчеркивала непередаваемой интонацией одесситки что-то невероятно ироничное). А клопов развели, мусор из окон выбрасывают".
Минуло время. Клопы исчезли, надеюсь, навсегда. Правда, бывает еще, что из окон летят окурки, а изредка даже пустые бутылки. Но город и люди изменились радикально. Именно возмущенные киевляне превратили обычную политическую демонстрацию в настоящую революцию, миролюбивую, но неодолимую. Именно киевляне объединили такую разрозненную большую Украину в единую вольнолюбивую нацию.
И теперь я, киевлянин, могу гордиться своим городом, его людьми.


06.01.04



Обсуждение Еще не было обсуждений.


Последнее редактирование: 2018-04-19

Оценить статью можно после того, как в обсуждении будет хотя бы одно сообщение.
Об авторе: Статьи на сайте Форнит активно защищаются от безусловной веры в их истинность, и авторитетность автора не должна оказывать влияния на понимание сути. Если читатель затрудняется сам с определением корректности приводимых доводов, то у него есть возможность задать вопросы в обсуждении или в теме на форуме. Про авторство статей >>.

Тест: А не зомбируют ли меня?     Тест: Определение веса ненаучности

Последняя из новостей: Трилогия: Основы фундаментальной теории сознания.

Обнаружен организм с крупнейшим геномом
Новокаледонский вид вилочного папоротника Tmesipteris oblanceolata, произрастающий в Новой Каледонии, имеет геном размером 160,45 гигапары, что более чем в 50 раз превышает размер генома человека.
Тематическая статья: Тема осмысления

Рецензия: Рецензия на книгу Майкла Газзанига Сознание как инстинкт

Топик ТК: Матрица, как симулякр-среда для симулякров
 посетителейзаходов
сегодня:00
вчера:00
Всего:498561
Авторские права сайта Fornit