Что такое мысль, популярно?

Я надеюсь, что эта небольшая статья заменит огромное количество книг по теме "что такое мысль" погружающих в пучины философствований в попытке пролить свет на то, что авторами очень смутно понимается, книг, в конечном счете, бесплодных в понимании сути мышления. Такая уверенность проистекает из теории  МВАП , которая описывает суть и механизмы произвольности и верифицирована многими методами, включая действующий прототип Beast.

Мысль - понятие и определение

Сначала давайте попробуем корректное определение, основанное на сути явления мышления. Мышление - это изменение общей информационной картины при запросах к информационным функциям в течении цикла решения проблемы. В контексте текущего состояния инфо-картины выбирается подходящая информационная функция для получения целевой информации, после чего полученная информация дополняет информационную картину.
Этот процесс может идти до нахождения решения проблемной ситуации или цикл мышления прерывается более актуальными стимулами и переходит в фоновое состояние, где (в неосознанном состоянии), по возможности, продолжается решение проблемы.
Циклы мышления возникают на третьем уровне осмысления, если не первых двух не удается найти подходящее целевое действие. И понятно, сколь много сложных конструкций за этим стоит, чтобы понять которые нужны хотя бы самые общие представления: принцип процесса осознания: fornit.ru/67865, схема процесса осознания: fornit.ru/66141.

А теперь подойдем к этому с помощью самонаблюдения.
Вроде бы для каждого понятие "мысль" - само собой разумеющееся потому, что все думают, мыслят, но вот стоит попробовать удержать мысль, думать о чем-то одном и оказывается, что это непросто: мысль все время стремится перескочить на что-то другое, отвлекающее внимание, мы далеко не всегда владеем собственным мышлением в той мере, как хотелось бы. Попробуйте остановить взгляд на чем-то и думать только об этом. Чем больше времени пройдет, тем это будет труднее, и можно заметить, что внимание постоянно перескакивает на другое и его приходится возвращать. А попробуйте, как только прочитали эту фразу, больше не думать о Большой Оранжевой Обезьяне? Получается, что мысль не такая уж наша собственность, а во многом своевольна. Но что тогда такое - мы?

Дальше я постараюсь очень простыми словами и примерами рассказать о настолько необычном, что это не позволяет беззаботно читать как художественную литературу, хотя и в литературе, бывает, нужно делать немалые усилия понимания, когда это касается чего-то нового. Процесс стоит того для тех, кто хочет разобраться в том, что такое мысль. Предупрежу, что приводимые примеры - точно верные, основанные на очень хорошо изученных вещах, и поэтому стоит допустить мысль, что, даже если что-то покажется на первый взгляд спорным, в этом есть требующее особого внимания и понимания элементы нового.

Что обычно называют мыслью? В различных словарях делаются попытки выделить самое основное и общее, что подразумевается под этим словом:

Мысль — действие ума, разума, рассудка.

Мысль — чувственный образ.

Мыслью также иногда называют нечто выраженное в виде визуального образа, звука, словосочетания или ощущения, высказанное вслух предположение, соображение, рассуждение или гипотеза.

В общем - мысль - то, что возникает в голове в данный момент при осознании - собственное ощущение чего-то, к которому есть какое-то отношение, что позволяет при разных обстоятельствах реагировать на это определенным образом, характерным именно для данного субъекта. В некоторых психо-практиках есть упражнение: нужно стараться не мыслить, отвлечься от любых образов, постараться вызвать безмыслие. Это бывает очень сложно проделать когда вокруг что-то мешает, а если удается в самом деле, то сознание прекращается и наступает сон, иначе даже кажущееся безмыслие оказывается все равно наполнено неким отношением, готовностью что-то сделать при необходимости. Это означает, что мысль всегда сопровождает сознание.

Мысль - нечто настолько далекое от физиологии, что рассматривается часто как самостоятельное явление, противопоставляется известным в науке элементам мозга вплоть до вопроса: "А как мысль управляет телом?". И даже в принципе разобравшись с этим, окажется не просто сопоставить эти два уровня: восприятие себя и те механизмы, которые за это ответственны.

Нервная система виноградной улитки изучена настолько досконально, что ясно, почему улитка втягивает рожки, куда она ползет, почему совершает то или иное действие. Это - типичный автомат с четкой определенностью ветвления действий от некоторых условий - обстоятельств. Поэтому хорошо понятно, что управляет ее телом, но еще нет того, что при этом окрашивает все происходящее в субъективные отношения, придающие смыл - мысли. А у человека есть и то, что управляет им сверх бессознательного уровня (очень пьяный человек может совершать довольно сложные действия совершенно ничего не соображая и не помня), но, кроме того, у человека с ясным сознанием есть еще надстройка - его субъективное восприятие. И она возникла не просто случайно, она очень нужна для совершенно практичных вещей, что и отличает возможности напрочь пьяного от трезвого.

Итак, мыслью будем здесь называть осознанные, субъективные переживания любого вида. Раз есть такое переживание, значит, есть сознание, есть работа механизмов мозга, обеспечивающих определенную функциональность, о которой будет сказано далее. Мыслю - значит, существует субъективное Я, эго или в наблюдаемых проявлениях - психика.

Мысль - по своей сути

Трудно представить что-то в мыслях без какого-то своего отношения к этому, в самом простом виде - позитивное или негативное. Даже такие общие составляющие восприятия как цвет, который может быть вызывать самое разное отношение в разных обстоятельствах, при попытке мысленно вообразить его в чистом виде, у разных людей вызовет в этот момент какие-то свои ассоциации, а в другой момент, возможно, совершенно иные. Желтый цвет кому-то напомнит осенние листья, другому - психбольницу, третьему - золото. Даже если сделать усилие и вызвать в памяти чистый желтый цвет, то он как бы сам приобретает некие формы (палитра в фотошопе, пиво на просвет), и все равно возникнет какое-то отношение, иногда даже не связанное со словами, но - с каким-то впечатлениями, в чем-то или более позитивными или негативными, - поэтому всегда можно сказать, какой цвет больше или меньше нравится в данный момент (существуют даже цветовые психологические тесты). При дополнительном усилии можно даже сказать - почему именно возникло такое отношение, - как только удастся потянуть за ниточку ассоциации.

Если недавно кто-то любовался осенними листьями за окном, то желтый цвет, скорее всего, окажется окрашенным в грустно-приятные или депрессивно-унылые тона отношения; если недавно вытирал за кошкой лужу на полу, то это будет еще более определенное отношение к желтому. Всякий раз отношение зависит от того, что окружает в данный момент, что предшествовало, зависит от собственного эмоционального состояния - совокупного контекста происходящего. В зависимости от условий, от контекста задаваемого обстоятельствами и собственным состоянием, тот или иной мысленный образ приобретает определенный смысл: что именно он означает для тебя, т.е. значимость. А вот с недостаточно определенным контекстом образ может оказаться не вполне понятным: как именно к этому относиться, что именно это значит. Услышав вдруг громко произнесенное слово "дурак!", сначала непонятно, к чему это относится? То ли это тебе сказано и тогда это - одно отношение, или сам себя человек с досады обозвал - совсем другое значение. И так буквально во всем. Способность понимать другого полностью зависит от того, насколько однозначно в данном контексте возникает личное отношение, значение услышанного. Большинство случаев непонимания других, произнесенной другим фразы возникает от недостаточно полного контекста или вообще из-за его отсутствия и тогда переспрашивают: "В каком это смысле?", чтобы конкретизировать значимость.

Даже такое упрощенное понимание роли контекста в придании значения начинает раскрывать вопрос: "зачем нужны эти субъективные образы?". Ясно, что тот или иной возникающий образ, если его значение понятно однозначно, позволяет верно определить отношение, возможные реакции в случае если что-то будет происходить с объектом, представляющим этот образ в реальности: если мы видим кошку, подбирающуюся к мясу на столе, то, в зависимости от отношения к кошке можем или, не умиляясь ее пушистой грациозностью, при ее слишком настойчивых действиях, предотвратить их, ну или, наоборот, если мы очень многое позволяем своей кошке, то можем позволить поохотиться на мясо и съесть какую-то часть своей добычи.

Выходит, мысли нужны для того, чтобы, в зависимости от сложившегося отношения, предугадывать происходящее и реагировать когда это становится актуально. В самом деле, наша способность предугадывать, основывается на предшествующем опыте и зависит от того, насколько однозначно мы распознаем ситуацию. Если ситуация содержит новые элементы, то предсказание оказывается неуверенным. А если будут настолько новые элементы, что мы их вообще не заметим, то предсказание может оказаться ложным.

Теперь должно стать более понятно почему каждая мысль, каждый образ в голове при данных обстоятельствах что-то значит для нас и как он определяет наши возможные действия.

Обычно ситуация становится предельно определенной после какого-то события: например, при загорании зеленого сигнала светофора. Это событие называют пусковым стимулом потому, что оно запускает у нас определенную цепочку последовательных действий. Но и в этой цепочке последовательных действий (запуск программы движения по зеленому светофору) каждое отдельное действие зависит от того как закончилось предыдущее, которое, в свою очередь, является пусковым стимулом для начала следующего действия.

Таким образом, поведение состоит из самого общего эмоционального контекста хорошо нам или плохо, которое определяет некоторый стиль возможных действий, а в нем - вложенный контекст текущей эмоции (позитивной или негативной): страх, любовь, ярость, испуг, расслабленность и т.п. - ограничивают более узкий круг возможных реакций, конкретная ситуация еще более сужает варианты, пусковые стимулы запускают реакции, которые ранее были сформированы как цепочки отдельных действий с последовательным запуском. Даже просто мышечное движение, например, сгибание руки - цепочка последовательных фаз напряжения и расслабления отдельных мышечных волокон. Так вот, с рождения поведение начинает постепенно формироваться именно из цепочек простых мышечных действий - еще даже до созревания структур осознания. Но эти тонкости лучше пока опустить. Главное - все поведение состоит из множества одновременно выполняющихся цепочек различных действий (мышечных, гормональной регуляции, переключений внимания), и только одно из звеньев всего этого может осознаваться в виде текущего субъективного восприятия, то, что находится в максимуме актуальности или максимуме новизны и значимости среди всего остального. Это оказывается в фокусе осознанного внимания.

Если мы видим что-то пока непонятное, в чем-то новое, то включается особое отношение с осторожностью, опаской (такой эмоциональный контекст - особый стиль поведения), которое предусматривает какой-то особый набор действий для того, чтобы лучше узнать о свойствах этого нового и выработать свое отношение.

Но часто, совершенно автоматически, не задумываясь, мы можем поймать внезапно прилетевший мяч или закрыться рукой, не задумываясь одеваем носки, не отслеживает вниманием каждую ложку еды, движения пальцев при привычном наборе текста или когда ставим подпись в документах, когда едем на велосипеде - множество действий, выполняющихся одновременно не осознается потому, что осознаваться может только что-то одно из этого при фокусировке внимания на этом. Но даже внимание бывает не нарушает ход действий, а просто отслеживает это в сознании далеко не так тщательно как это было во время первых попыток освоить катания на велосипеде. Чаще всего отдельные образы и цепочки этих образов - мысли кажутся как бы просто сопровождающими наши действия, наблюдением их нами. Но, вместе с тем, мы успеваем замечать камень или лужу на дороге и слегка видоизменяем общую цепочку действий, чтобы не попасть на камень или в эту лужу. В этом и состоит роль сознания когда нет настолько чего-то нового, что нужно прервать действия для выяснения обстоятельств.

Если не знать зачем нужно сознание, то кажется, что все субъективные переживания - просто некий побочный эффект развития наших реакций и тех механизмов мозга, которые их организуют. Вот, прекрасно живет улитка, действует вполне правильно, когда нужно обороняться, когда уловила запах еды, когда нужно спариваться. Ее ничто не волнует, она не переживает ни от боли, ни от радости. Зачем бы ей еще образы волнующего запаха свежевыжатого морковного сока?

В отличие от улитки мы, съев однажды подпортившийся суп и испытав болезненные ощущения, в следующий раз будем четко различать особенность запаха, живо вспоминая связанный с ними образ негативных переживаний. При этом мы отпрянем от еды, едва почувствовав неприятный запашок, даже еще не осознав его, и лишь потом в голове воскреснут воспоминания о перенесенных болях в животе. Так зачем нам этот образ? Как мы умудряемся в отличие от улитки, которая никогда не приучится сама к новому компоненту чувств, избегать неприятностей и повторять то, что оказалось удачным?

Вообразим, что вы идете по безлюдной улице, и вдруг из-за деревьев на уровне груди прямо в воздухе возникло нечто круглое, серое с тремя зловеще светящимися точками. Вы никогда раньше не видели такую штуковину, ваш почти не осознаваемый процесс ходьбы резко прерывается потому, что некоторые признаки вызывают подозрения большой опасности, с которой раньше еще не сталкивались. В голове - образ возникшей проблемы с неуверенным отношением и неясными вариантами возможного реагирования. Этот образ - самое новое для вас и самое важное для вас в данный момент. Именно такое сочетание привлекло внимание в конкуренции со всеми другими возможными объектами внимания. Будь эта круглая штуковина хорошо известной, то вы бы механически прореагировали привычным образом. Будь эта штуковина настолько новой, что вы вообще бы не ощутили какую-то возможную значимость для вас, то вы бы просто ее не заметили, как индейцы не замечали кораблей Магеллана (внизу есть ссылка на эту удивительную историю в статье Невидимое). Но в фантастических фильмах подобные вещи ассоциировались с опасными последствиями, поэтому ситуация для вас очень значимая и при этом - очень новая до невозможности сразу верно реагировать. И вот, во время вашей растерянности шар со светящимися точками чуть заколебался как в мареве, расплылся, принимая вид очень красивой и соблазнительной фигуры. Из-за деревьев раздается довольный смех, по которому вы тут же узнаете своего знакомого, он выходит, держа в руках необычный пульт и взахлеб начинает рассказывать, какая у него крутая псевдо-голографическая установка и как прикольно было видеть ваше ошарашенное лицо.

Память навсегда, с первого раза (не нужно зубрить как иностранные слова) зафиксирует этот образ, эту ситуацию, но уже связанную с антуражем розыгрыша, волнение, закончившееся приятными впечатлениями. Отношение окажется вполне сформированным на будущее для подобных ситуаций, когда уже многие прикупили такие пульты и развлекаются как могут.

Мысль - механизм приспособления к новому

Что происходило в голове во время описанной ситуации? Какие процессы освоения нового и приспособления к нему были задействованы? Во-первых, наиболее новое и значимое из всего происходящего привлекло к себе внимание своей актуальностью. Во-вторых, это внимание тут же выявило слишком большую неуверенность в действиях, что требует разобраться с ситуацией более внимательно. Это значит, что действие прекратится и начнется осмысление и изучение. Вот это - самое общее и универсальное, что происходит во всех таких случаях, то, что впервые описал И.Павлов, назвав "ориентировочным рефлексом".

После познания последствий, возможных действий и наблюдений за их результатами, возникла цепочка образов последовательного перемещения внимания с одних элементов объекта на другие и свои действия при этом. Это - цепочка воспоминаний в каждом своем звене отдельных составляющих образов окрашена отношением хорошо или плохо - в зависимости от того было ли это для вас хорошо или плохо. Это те образы, которые уже ранее осмысливались для придания смысла к объекту внимания в данных условиях и возможных реакций в разных ситуациях. Теперь эти мысли можно и не вспоминать, раз знакомые действия уже отработаны, но они могут и вспомниться, если возникнет ситуация достаточно важная и новая, сходная с известной, но отличающаяся какой-то настолько важной новизной, что опять вызывает неуверенность в личном отношении и действиях.

Так развивается навык отношения для самых разных условий, углубляя познания ситуации в разнообразии особенностей. И опознанием каждого варианта ситуации можно более не задумываться: не желаемое автоматически избегается отрицательным отношением, а желаемое, наоборот, уверенно повторяется в знакомой ситуации.

Что еще произошло после событий с другом и его голографом? Понятно, что особенно раздумывать над происшедшем вы уже не стали после того как открылся розыгрыш и началось увлеченное освоение новой игрушки с другом, - новизна игрушки стала более актуальной. Но ночью приснился сон, в котором события с таинственным шаром разворачиваются более зловещим и драматичным образом, как это часто было в ранее просмотренных фантастических фильмах. На утро сон может и не вспомнится, но в голове останется впечатление о том, что в таких ситуациях нужно быть осторожнее, даже если раньше пронесло благополучно. Но если бы друг срочно ушел без объяснений, оставив вас наедине с произошедшим, то осмысление ситуации бы продолжилось, и воображение бы живописало возможные негативные варианты очень убедительно. Сон в какой-то мере заменил необходимость более детального осмысления, когда времени на это в той ситуации не оказалось (пошел более важный для обоих разговор об игрушке). Так что сон оказался дополнительным способом переработать информацию, на которую не оказалось времени днем.

Во всем этом есть еще один очень интересный момент, - уже в самой возможности поставить тот мысленный опыт. Это показывает, что мы способны включать "воображение" - как направленный определенной целью понимания процесс прокручивания в голове цепочек возможного протекания событий, цепочек отдельных образов, которые разворачиваются не хаотично-случайно, а в зависимости от того, что допускается в возможном продолжении событий данным образом: каждое звено мысли в общей цепочке почти мгновенно решает, что наиболее вероятным в данных условиях будет то-то и это вызывает образ этого вероятного продолжения - как пусковой стимул. Можно назвать это автоматизмом мышления по аналогии с автоматизмами действий. Воображение разворачивает картины образов почти как в сновидении, только более управляемо сознательно в силу навыков воображения, навыков размышления с целью найти решение проблемы. Это то, что называется творчеством - умозрительное управление исследованием чего-то для достижения достаточно важной цели. И понятно, что навыкам такого творчества нужно так же учиться, вырабатывая автоматизмы мышления. Вот почему мысли не такие уж нам подконтрольные: научившись расписывать в документах, мы уже не осознаем последовательность движений кисти, она сама расписывается без участия нашего разума, и часто мы уже не можем контролировать это (мы не помним, а пальцы помнят).

Мысль - волевое усилие

Представим, что вам в первый раз довелось запекать в углях вечернего костра картошку. Уже искушенные в этом товарищи, выждав достаточное для запекания время, которое давно научились определять по результату, разгребают костер, показываются слегка обугленные комки картошки. Вы думаете, что, конечно же, теперь еще нужно подождать, чтобы картошка остыла, но ваш друг неожиданно схватил пальцами одну из горячих картофелин и принялся жонглировать, перебрасывая с руки на руки и дуя, а потом ловко отодрал корочку в одном месте и попробовал вкусную, парящую горячим ароматом мякоть. Другие также выхватывали свои картофелины, и это было не только забавно, но и соблазнительно. Так что вы решились проделать то же самое. Но для этого потребовалось некоторое усилие, чтобы заглушить довольно сильное опасение обжечься, которое явно мешает схватить очень горячую картошку. Вы преодолели это опасение в пользу желаемой возможности отведать печеного как можно раньше, пока еще не съели другие. И это получилось, закрепив новый навык для новых для вас обстоятельств. Но ваша девушка так и не решилась, она откровенно боялась, у нее не хватало воли схватить обжигающую картошку. Конечно же, мотивация выхватить еще одну картошку для нее - очень высока, преодолеть опасения стало еще легче, и девушка получает уже достаточно остывшую картошку от вас, а вы получаете большое эмоциональное удовлетворение от этого. Эта позитивная оценка желательности результата действий намного сильнее преодоленной небольшой боли от горячего, и теперь такое поведение в данных условиях будет закреплено так, что уже даже не нужно будет об этом задумываться.

Что это было? Ранее закрепленное поведение, не допускающее ожогов, в определенных обстоятельствах было заменено на новое, почти противоположное: вы сознательно пошли на то, что вам причинило некоторую боль ради получения желаемого. Мотивация или желание получить нечто важное оказалось сильнее негатива, связанного прошлым опытом ожогов, и старый стереотип поведения был преодолен для новых условий. Усилие для преодоления, процесс перевешивания противоположных значимостей (негативной и позитивной) называют волевым усилием. Оно всегда происходит в фокусе осознанного внимания - образами, прогнозирующими последствия и сопоставляющими эти последствия, т.е. мышлением.

Не только люди способны на волевые усилия, формируя новый вид поведенческой реакции, но и многие другие животные. Собаки и кошки столь часто наблюдаются людьми, что моменты их волевых усилий многие описывают и снимают на видео. Особенно важна воля на охоте, когда необходимо выждать достаточно подходящий момент, а не сразу бросаться на привлекательную добычу. Есть ролик, в котором показано как собаке на морду кладут полоски мяса, но она терпит это, хотя полосок становится все больше. Ей важнее угодить в этой игре партнеру, чем сразу сожрать это мясо, зато потом она с жадностью все съедает.

Исследовательское поведение так же требует силы воли всегда, когда в новых обстоятельствах есть признаки неприемлемости прежнего поведения. Это прямо говорит о том, что у таких животных, в точности как у людей, устроены механизмы субъективных переживаний: они мыслят, выбирают, сопоставляют, решаются на действия и учатся в зависимости от желательности результата своих действий.

Мысль - творчество

К этому моменту уже может быть понятно, что именно с помощью мышления мы способны оценивать, насколько наши действия подходят для существующих обстоятельств и если эти обстоятельства слишком новые, то прежнее действие представляется неуместным (опыт такого отношения так же нарабатывается). Часто пример действий нам подсказывают более опытные - как в случае печеной картошки. Но, бывает, что такого примера нет, а в данных обстоятельствах нужно придумать подходящий вариант поведения. Этому так же необходимо научиться. Кто-то пока может просто механически перебирать все известные ему варианты, кто-то начинает фантазировать, сочетая ранее не совместимое, а более опытные нарабатывают целые системы исследования (добывания новых сведений об обстоятельствах), сопоставления с известным и отбраковывая неверное. Все эти действия (мыслительные и сопровождающиеся промежуточные действия) по выработки нового варианта поведения, когда нет подходящего чужого примера, называются общим словом: "творчество". Для творчества необходима мотивация - нерешенная проблема, достаточно важная, чтобы тут же про нее не забыть. Именно важность нерешенной проблемы, необходимость найти решение питает любое творчество.

Первые мысли

Субъективные переживания называют квалиа и то, что составляет квалиа в виде механизмов мозга развивается постепенно: fornit.ru/67439

Когда созревают и активируются те структуры мозга, что обеспечивают функции сознания, буквально все вокруг - еще новое и к нему не выработано отношение, т.е. оно пока бессмысленно. Поэтому первые эпизоды памяти содержат просто констатации моментов окружения и связи с эмоциональным состоянием: хорошо или плохо было в этих условиях. Потом - как именно было хорошо или плохо. Это разделяет стиль реагирования на несколько главных эмоций: очень плохо, очень хорошо, плохо-плакать, хорошо-смеяться, плохо-голодный, хорошо-покушал, плохо-больно-в-животике и т.п. Эти первые впечатления вряд ли кто способен вспомнить, хотя отдельные моменты часто остаются в памяти потому, что их часто вспоминали и, тем самым, заново перезаписывали, но уже связанным не с теми детскими впечатлениями, а со своими последними. Любое воспоминание модифицирует память в соответствии с условиями, когда это было вспомнено, в соответствии с текущим опытом, придавая новый смысл, подчас совершенно иной, чем был в первоначальном воспоминании. Поэтому грамотный следователь знает: первое слово свидетеля дороже второго, когда уже наслаиваются домыслы.

Любые новые моменты стимулируют новые записи субъективной памяти - уже для этих новых условий, что позволяет различать отношение в зависимости от обстоятельств, придавая им определенный смысл - значение для нас.

Поначалу у детей - все новое, но не слишком осмысленное, малозначимое, хотя есть уже и важные впечатления. Эти впечатления ярки настолько, насколько яркими бывают впечатления у взрослых при очень новых и важных переживаниях, только у детей таких гораздо больше, их жизнь насыщеннее, а с возрастом осознаваемых новых моментов становится все меньше, пока субъективное время не начнет лететь неумолимо.

Из-за этого дети в раннем возрасте очень впечатлительные, у них наблюдается гиперактивность в силу постоянной новизны впечатлений, переводящих внимание с одного на другое, они только учатся удерживать внимание на наиболее важном волевыми усилиями. Цепи последовательностей впечатлений пишутся в память очень густо и вспоминаются очень подробно. Но с взрослением обстоятельства для которых записывались мысли становятся все более отличающимися, и старые воспоминания оказывается все труднее извлечь из памяти, ведь для этого нужно воскресить те старые, часто давно не востребованные обстоятельства. Память о прошлом становится все более отрывочной и эпизодической.

Резюме, требующее несколько больших усилий понимания.

Итак, если осознанное внимание сфокусировалось на каком-то звене цепочки действий, для этого места возникает субъективный образ личного отношения в данных условиях - субъективный образ. У нас в примере с голографом - при ходьбе, на этапе подхода к дереву, скрывающему дальнейший путь (условие - дерево, цепочка программы действия - неспешная ходьба), программа действий была прервана для осознания, и в этом месте возник субъективный образ, определяющий отношение (все ранее известные условия это не затрагивает (например, ходьбу по своей квартире). В следующий момент внимание переключилось на вышедшего из-за деревьев друга, оставив на какое-то время без осознания образ круглого шара. Переключилось потому, что друг в данных обстоятельствах - неожиданно новое, и что это значит пока не известно, но должно быть выработано. Таким образом, два субъективных образа оказываются связаны в памяти в цепочку памяти последовательности наиболее актуальных событий. Это то, что потом будет вспоминаться как лента воспоминаний о происходящем. Кадры этой ленты не следуют за звеньями программ поведения, которых может быть одновременно очень много (мы дышим, сохраняем равновесие, что-то делаем руками, не осознавая и т.п.), а следуют за наибольшей актуальностью (наибольшей значимостью в новых условиях, требующих уточнить значимость), перескакивая с одних цепочек действий на другие.

Из-за того, что некоторые активные цепи субъективных образов вдруг оказываются в максимуме актуальности, привлекающей внимание, эти мысли вдруг опять возникают в сознании - известный эффект внезапного появления мысли, наиболее яркие случаи которого называют озарением, проявлением интуиции и т.п. На самом деле мысли постоянно перескакивают одна на другую, если это не пассивное воспоминания каких-то ярких событий в виде как бы просматриваемой киноленты, воскрешающих прежние переживания во всей их яркости. Стоит попробовать понаблюдать и становится понятно, что удержаться на какой-то строго контролируемой цепочке мысли просто невозможно, даже если это - решение хороши известной задачи. И эти скачки опять формируют последовательность переживаний, которая субъективно выглядит так же естественно, каким и было восприятие в сопереживание реальных событий или собственных размышлений.

Механизм такого вида приспособления к новым условиям реагирования в самом общем виде использует всю эволюционно наработанную структуру более простых механизмов реагирования мозга, как у улитки, но добавляет новые механизмы переключения актуального внимания для того, чтобы это самое важное, во-первых, контролировать в незначительных, но новых условиях (перешагивание лужи на дороге), а, во вторых, в случае если условия настолько новы, что вызывают неопределенность и неуверенность, остановить действие, для выработки нового варианта реагирования с наиболее желательным результатом. Если сознание по каким-то причинам теряется (например, при сильном опьянении) , то оказывается возможным совершать только те действия, которые были наиболее привычны для данных обстоятельств (пьяный топает прямо через лужу), - в точности как полный автомат.

Системы наработанных поведенческих цепочек можно назвать моделью себя в в разных обстоятельствах. Точно так же нарабатываются и модели наблюдаемого поведения других важных объектов внимания: близких людей, животных, неодушевленных предметов. И при определенных обстоятельствах осознание себя может перейти из модели себя в другие модели, в том числе модель себя в детстве. Но это - уже другая большая история.

Часто задают вопрос: с какой сложности организации нейросети (компьютерного процессора, интернет-соединений в мире) эта система начнет проявлять свойства разума. Я оптимистично надеялся, что, вникнув в смысл написанного в этой статье, можно будет совершенно иначе посмотреть на этот вопрос, можно сразу понять, что вопрос в принципе неверен. Но при всей простоте слов и фраз написанного, ухватить сразу суть организации системы адаптивности личности с участием функциональности сознания окажется нереальным. Поэтому я не ставил целью вызвать сразу полноценное и целостное понимание, это просто невозможно. Но с каждой статьей, с каждым приближением, углублением, наработкой промежуточных представлений, картина должна неминуемо проясняться! :)
Но, раз вопрос о необходимой сложности затронут, дам на него формальный ответ (только формулу, без углубления в суть).
Чтобы система, живая или искусственная получила возможность использовать для адаптивности сознание необходимо следующее.
1. Должна быть организована связь образа воспринимаемого (выделенного вниманием среди всего остального) с личным отношением к этому в данных условиях (данной ситуации), тем самым образуя смысл: что хорошего или плохого в данной ситуации означает наличие этого образа. Это называется субъективный образ восприятия и действия потому, что оценка что значит появляется после действия - как результат: насколько желаемо получилось.
2. Каждый образ восприятия-действия должен иметь возможность удерживаться в активном состоянии (обычно за счет закольцовки возбуждения с выхода на вход, которая самоподдерживает активность).
3. К наиболее актуальному (максимум новизны и значимости) активному самоподдерживающемуся образу (в порядке изменения фокуса осознанного внимания) должна быть возможность подключения одного единственного канала системы просмотра возможных вариантов ветвлений наработанных автоматизмов и того, к каким последствиям это приводило ранее, а, в случае необходимости прерывания действий для нахождения подходящего варианта - использование наработанных программ исследования и решения задач. После совершения действия, касающегося текущего актуального образа восприятия-действия, должна вырабатываться оценка: насколько полученный результат оказался ожидаем и желаем, что закрепляется за данным субъективным образом как его смысл (значимость) для последующего использования.
Вот очень упрощенная схема необходимого для того, чтобы организовать субъективно оценивающую систему адаптивности. Такая система, тем самым, обладает сознанием и мышлением. Понятно, что не просто наращивание сложности системы, а именно качество организации описанных взаимодействующих механизмов, обеспечивает субъективность восприятия.

А теперь - новая итерация всего уже сказанного - в рамках системной модели организации психики ( МВАП ):

Для углубления понимания:

Все это - не столько очень сложный комплекс взаимодействующих механизмов мозга, сколько пока еще не обычный и не привычный для понимания. Модель такой взаимосогласованной системы подробно и в разных аспектах рассматривается в статьях, ссылки на которые даны внизу для тех, кто не побоится трудностей в понимании нового и позволит себе потратить немало времени и усилий воли для создания у себя этих представлений.
Наиболее общие, системные представления об организации механизмов психики как адаптивности индивида к новому, в том числе мышления, см. в книге Основы адаптологии.

·       Основы понимания психики

·       Гид по механизмам психических явлений

·       Модели систем индивидуальной адаптивности.

·       Функция сознания

·       Контекст понимания

·       Субъективизация ощущений и личность.

·       Воля

·       Мотивация

·       Психические явления: Лень, Смех, Обида, Наглость, Ложь, Ошибки и др.

·       Невидимое.

·       Основные механизмы творчества

·       Источники сотворения или А не роботы ли мы?

·       Человек среди животных

·       Эволюция механизмов сознания

·       Эго