Бернард Баарс когнитивная теория сознания

Книга доступна по адресу.

Это теория Глобальной Рабочей области (ГРО). Своеобразно перекликается с более поздней теорией Интегральной информации Дж.Тонони (fornit.ru/7589).

Первый раз наблюдаю, что зарубежный автор теории сознания знает работы российских ученых в этой области, и это тут же придает тексту совершенно новое, высокой качество.

Далее будут приведены отдельные фрагменты, показавшиеся значимыми с точки зрения сопоставления с теорией  МВАП . Эти фрагменты иногда удивительно резонируют с соответствующими идеями теории  МВАП  и при этом часто интересно дополняют понимание, как бы со стороны еще одного взгляда на это.

Выбранные цитаты и комментарии на них оказываются очень полезным способом переосмысления идей  МВАП .

Мои комментарии могут быть там в синем.

Комментарии отдельных фрагментов книги

Специалистов, занимающихся научной психологией, обучают выполнять локальные, уточняющие исследования. Преимущество такого обучения состоит в получении все более точной информации, хотя иногда обо все меньших и меньших частях проблемы. В качестве альтернативы можно было бы использовать все локальные источники данных в совокупности, чтобы накладывать ограничения на глобальные гипотезы. Само собой разумеется, глобальные модели должны делать новые локальные предсказания. Впрочем, иногда мы можем создать убедительную глобальную картину, даже если какой-то из локальных фактов упускается.

Два упомянутых метода находятся в комплементарных отношениях. В этой книге мы будем преимущественно прибегать к использованию второго, глобального метода.

Наша теория развивается в виде кумулятивного множества моделей, от Модели 1 (которая есть не более чем голый скелет в первом приближении) к Модели 7 (которая имеет целью поместить всю систему в единую связную концептуальную структуру).

Это схоже с методологией построения системной модели, включающей все составляющие компоненты. В теории  МВАП  используется такой каркас, начиная с аксиоматически выверенных данных исследований и этот каркас дополняется новыми предположениями, как при сборке пазла.

Представим себе деятельность научной психологии как длительные, непрекращающиеся попытки восстановить картинку-загадку величиной с футбольное поле из набора кусков разного размера и формы. Обособленные сообщества исследователей десятилетиями работали в поисках недостающих кусков в этой картинке- загадке и, к настоящему времени, в ней заполнено довольно много пропусков. Однако, одна ее центральная недостающая часть – проблема сознательного опыта – была сочтена настолько трудной, что многие исследователи сочли благоразумным обойти стороной эту часть загадки. До сих пор в центре этой огромной картинки-загадки остается зияющая дыра от недостающего большого куска, которую окружают многочисленные куски с вопросами, на которые невозможно ответить, не взявшись за решение центральной проблемы. Если эта аналогия приемлема, то из нее следует, что чем больше кусков этой картинки-загадки мы найдем, тем больше неразрешимых неопределенностей будет группироваться вокруг дыры в центре картины, где должен быть установлен недостающий кусок.

В этой книге предпринята попытка описать в общих чертах теорию сознательного опыта. Хотя эта теория может показаться сложной в деталях, ее основные идеи очень просты и могут быть изложены в одном-двух абзацах. По существу, мы развиваем только одну теоретическую метафору – метафору гласности сознания, предполагающую существование системы “глобальной рабочей области”, лежащей в основе сознательного опыта. Глобальная рабочая область (ГРО) – это орган гласности нервной системы, посредством которого содержимое ГРО, приблизительно соответствующее сознательному опыту, широко распространяются по всей (нервной) системе. Эта идея обретает смысл, если мы представим себе наш мозг в виде огромного множества специализированных автоматических процессоров, часть которых встроены и организованы внутри других процессоров. Процессоры могут конкурировать за получение доступа к глобальной рабочей области, лежащей в основе сознания, или же кооперироваться ради достижения той же цели, чтобы получить возможность посылать глобальные сообщения любым другим заинтересованным системам.

Глобальная переменная – это переменная, областью действия которой являются все подсистемы более крупной системы, в отличие от локальных переменных, область действия которых ограничена только одной подсистемой.

Всякий сознательный опыт есть результат кооперации и конкуренции между множеством входных сигналов от разных процессоров. Из этого следует, что глобальное сообщение должно быть внутренне непротиворечивым, иначе оно быстро бы распалось вследствие внутренней конкуренции между его компонентами (см. гл. 2). Кроме того, сознательный опыт требует, чтобы приемные системы адаптировались, согласовывались или работали таким образом, чтобы извлечь всю информацию, передаваемую в сознательном глобальном сообщении (см. гл. 5). Если сформулировать это по-другому, то можно сказать, что любое сознательное сообщение должно быть глобально информативным. Однако любая адаптация к информативному сообщению происходит внутри стабильного, но бессознательного контекста.

Контексты – это относительно устойчивые структуры, которые не осознаются, но могут вызывать сознательные события и сами вызываться последними (см. гл. 4). Содержания сознания и бессознательные контексты сплетаются, порождая“поток сознания” (гл. 6).

К сожалению, тут термин бессознательное, все еще носит преемственный в психологии вид всего того. что не осознается (и тогда рост волос – тоже бессознательное).

В противоположность вашим сознательным переживаниям, вы, вероятно, не сознаете в данный момент ощущения давящего на ваше тело кресла, в котором сидите, как не сознаете и фонового вкуса во рту, монотонного фонового шума, звуков музыки или разговора где-то на заднем плане, сложных синтаксических процессов, необходимых для понимания этой фразы, ваших намерений в отношении друга, многозначности неоднозначных слов, движений ваших глаз, сложных вестибулярных процессов, поддерживающих вашу ориентацию относительно гравитационной вертикали, ваше умение водить машину. Даже если в текущий момент вы не сознаете всего этого, существует множество фактов, поддерживающих представление о том, что все эти неосознаваемые события репрезентируются и активно обрабатываются в вашей нервной системе.

Но что это значит, когда в данный момент одно событие, вероятно, сознается, а другое нет? Какую роль различие между сознательными и бессознательными событиями играет в работе нервной системы? Это центральный вопрос, исследуемый в нашей книге.

Тут как бы намекается на те образы, которые еще недавно осознавались, но ушли в фон ввиду необходимости осознавать что-то одно. Именно в таком аспекте понимается бессознательное в теории  МВАП  (fornit.ru/art6).

Сознательный опыт трудно изучать, так как мы не можем свободно выйти за его пределы и занять позицию стороннего наблюдателя, чтобы наблюдать эффекты наличия и отсутствия сознательного переживания. Обычно в науке мы добываем знания о любом событии как раз посредствомсравнения его наличияи отсутствия; в конце концов, в этом суть экспериментального метода. Если же мы пытаемся варьировать уровень нашего собственного сознания – между бодрствованием, дремотой и сном, например, – то сразу утрачиваем нашу способность наблюдать. Пытаясь наблюдать сознательный опыт, мы попадаем в порочный круг, который служил непреодолимым препятствием на протяжении всей истории научных устремлений понять сознание.

Теорией чего является теория сознания? Принимая во внимание наши интересы, теория сознания –это, преждевсего, теорияприродывнутреннегоопыта (thenatureofexperience). Личноепереживаниечитателем этого слова, его умственный образ вчерашнегозавтракаилиощущениезубнойболи–всеэтосоставляетсодержимое сознания. (В этой книге мы будем использовать слово “имагинальный”дляобозначениявнутреннепорождаемыхквазиперцептуальныхпереживаний, включаязрительныеислуховыеумственныеобразы, внутреннююречь, телесныеощущенияит. д.).

В соответствии с заявленными целями мы также будем говорить об абстрактных, но непосредственно выразимых концептах(abstractbutimmediatelyexpressibleconcepts) как о сознательных, –включаянаши, наданныймомент, выразимыеубеждения, намерения, словесныезначения, знанияиожидания (экспектации). Отметим, чтоэтиабстрактныеконцептыпереживаютсяиначе, чемперцептуальныеиимагинальныесобытия. Абстрактные концепты не имеют таких богатых, ясных, стойких качеств, которые мы находим в зрительном образе этой книги: ни цвета, ни текстуры, ни тепла, ни размера, ни положения, ни ясного начала и конца.

То, что сознание состоит из информированности нашим опытом – основа концепции  МВАП  о сознательном (fornit.ru/69997). Квантом сознания является информация, которая всегда является каким-то образом (восприятия или действия), связанная с ее значимостью в данной ситуации, а такое сочетание и есть абстракция, так что сознание представлено исключительно только абстракциями.

Читатель прямо сейчас сознает эти слова. Однако унего есть незамедлительный доступ к большому количеству дополнительной информации, как если бы она существовала где-то на периферии осознания. Часть ее находится в кратковременной памяти и может быть тотчас же припомнена (1.3.4); другая ее часть находится в сенсорной периферии, образуя нечто вроде фонового шума; и, наконец, часть ее может состоять из всегда доступных осознанию намерений и навыков, таких как способность читателя встать и пойти в соседнюю комнату. Однако периферические события, вероятно, лучше рассматривать в перспективе быстрого сознательного доступа, чем с точки зрения прототипичного сознательного опыта.

Незамедлительный доступ – это возможность получать дополнительную информацию, которая реализуется через специализированные (наследственно предопределенные) механизмы (fornit.ru/68522).

Кое-что про абстракции

Вместо непосредственного воздействия намир, мыможем проверить наши идеи на репрезентации некоторой части этого мира, чтобы предсказать его поведение.

...

Есть удивительное сходство между областью умственных образови полем обычного зрительного восприятия –между“глазомразума” (Mind’sEye) и“глазомтела” (Body’sEye) (Finke, 1980; Kosslyn & Schwartz, 1981). Зрительноеполепредставляетсобойгоризонтальныйовал,вчемлюбойможет убедиться,просто фиксируя взглядом точку в пространстве и сводя свои руки с двух сторон внутрь к точке фиксации. Сближающиеся с двух сторон –справаислева–рукистановятсявидимымипримернонарасстояниив 65 градусовотточкификсациивзора, задолгодотого, когдарукиможноувидеть, еслисводитьихвнутрьвертикально (сверхуиснизу). Подобныйэкспериментможнопровестимысленно, сзакрытымиглазами, иполучитьсхожиерезультаты (Finke, 1980). Крометого, “глазразума”теряетразрешающуюспособностьсувеличением расстояния до воображаемого объекта, как и обычный глаз. Мы можем рассматривать слона с тридцати шагов, но чтобы увидеть муху, ползущую по уху этого слона, мыдолжны мысленно “приблизиться”кнемудляполученияболеечеткойвоображаемойкартинки. Когдамыэтоделаем, тоужебольшенеможемвидетьслонацеликом, авидимтолькочастьегоуха. Естьмногодругихискусныхэкспериментов, указывающихнасходствомеждузрительнымвосприятиемивоображениемвсамыхразныхаспектах (см., Kosslyn & Schwartz, 1981).

Развитая в этой книге модель глобальной рабочей области (ГРО) представляет собой распределенное сообщество “специалистов”, котороеснабженорабочейпамятью, названной глобальнойрабочейобластью,и все,чтосодержитсявней,можетпередаваться данной системе как целому. Весь этот ансамбль во многом похож на человеческую общину, имеющую в своем распоряжении телевизионную станцию. Установившиеся, рутинные взаимодействия в ней могут иметь место без привлечения телевизионной станции, однако новые взаимодействия, требующие кооперации многих “специалистов”, должнытранслироватьсячерезглобальнуюрабочуюобласть.Такимобразом,новые события требуют большего доступа к глобальной рабочей области ограниченного объема.

Модель, которую мы рассматриваем в этой книге, предполагает, что сознательный опыт представляет собой глобальную рабочую область – центральный информационный коммутатор, который позволяет взаимодействовать множеству специализированных процессоров. Процессоры, получающие доступ к глобальной рабочей области, могут передавать сообщения целой системе. Это единственный вид когнитивной архитектуры, позволяющий нам объединить многие полезные метафоры, эмпирические данные и традиционные воззрения на сознание в единую теоретическую систему. Слово “глобальная” в этом контексте просто указывает на информацию, которая допускает возможность использования многими различными подсистемами более крупной системы. Именнопотребностьснабжатьглобальнойинформациейпотенциально любую подсистему отличает сознательныйопыт отмножестваспециализированных локальных процессоров в нервной системе.

...Теория глобальной рабочей области (ГРО) имеет всего три основных конструкта: глобальная рабочая область, бессознательные специализированные процессоры и контексты.

Каждое сознательное событие формируется устойчивыми бессознательными системами, которые мы будем называть “контекстами”.

Этот фундаментальная темапроходит через всекнигу. Мы рассматриваемконтекст как относительно устойчивую систему, которая формирует сознательный опыт, доступ и контроль, но сама сознательной не становится.

Теоретически, мы будем трактовать контексты как коалиции бессознательных специализированных процессоров, которые уже привязаны (alreadycommitted) к определенному способу обработки их информации, и которые имеют облегченный доступ к глобальной рабочей области. Поэтому они могут соперничать или кооперироваться с поступающими глобальными сообщениями. В том, что контексты, как мы предполагаем, имеют облегченный или свободный глобальный доступ, нет никакого произвола. Привилегированный доступ к глобальной рабочей области –это просто результат истории кооперации и соперничества с другими контекстами, завершающейся иерархией контекстов, которая и управляет нормальным доступом к ГРО (4.3.2).

Контекстами осознания по  МВАП  является общая информационная картина (fornit.ru/68540) - аналог Глобальное рабочее пространства, которая постоянно обновляется новой информацией в процессе осознания и новым контекстом определяет следующий шаг осмысления.

...Эта простая модель включает в себя только два теоретических конструкта: набор распределенных специализированных процессоров и глобальную рабочую область (или “доску объявлений”), доступ к которой способно получить совместимое множество специализированных устройств и которая, в свою очередь, может передавать информацию всем другим.

Бессознательные события трактуются в этой книге как функционирование специализированных систем. Этот взгляд имеет свои корни в повседневном наблюдении,а именно: когда мы приобретаем какой-либо навык или какое-то знание, они имеют тенденцию становиться все менее и менее сознаваемыми в своих деталях. Наши самые искусные навыки являются, как правило, наименее сознаваемыми. Сначала мы исследуем свойства бессознательных репрезентаций, затем рассмотрим, как репрезентации вовлекаются в бессознательную обработку информации, а это, в свою очередь, приведет нас к понятию специализированных бессознательных процессоров.

В данном случае под бессознательным понимается то, что в  МВАП  названо “информационными функциями” (fornit.ru/68522), т.е. просто системами специализированных “безусловных” рефлексов.

Процессорможно определить как относительно унитарный, организованный набор процессов, которыеработают вместе, обслуживая конкретную функцию (Fodor, 1983; Rozin, 1976). Принципиальное утверждение в этой книге заключается в том, что нервная система содержит в себе множество специализированных процессоров, действующих преимущественно бессознательно.

Имеются обширные неврологические доказательства в пользу существования специализированных процессоров. Возможно, наиболее очевидным является точно установленный факт, что многие небольшие скопления нейронов в головном мозге имеют очень специфические функции.

Но можно заметить, что Баарс включает сюда еще и осознанно приобретаемые автоматизмы:

Автоматичность часто является обратимой, т. е., так же как предсказуемость способствует развитию автоматичности, так и нарушения предсказуемости могут заново создавать сознательный доступ.

и даже детекторы признаков (иерархия примитивов восприятия):

Нейроны, которые, по-видимому, работают как детекторы признаков, были обнаружены в зрительной системе. Самая известная работа в этом направлении выполнена Дэвидом Хьюбелом и Торстеном Визелем (Hubel & Wiesel, 1959). Они нашли в зрительной коре головного мозга нейроны, крайне чувствительные к ориентации линии, к яркому пятну света, окруженному темным кольцом, и темному пятну, окруженному светлым кольцом.

Однако, автоматизмы – это образы действия, связанные с условиями их запуска, а детекторы признаков – образы восприятия. В осознании же участвуют “процессоры”, локализованные в префронтальной коре мозга.

Изучающие память психологи проводят различие между основанной на личном опыте, автобиографической (эпизодической) памятью и нашей семантической памятью, памятью для хранения абстрактных правил (Tulving, 1972). Читатель не сознает синтаксические правила, которые действуют прямо сейчас, определяя, что слово “слово” употребляется здесь как существительное, а не как глагол. Однако мы сразу сознаем события, которые соответствуют или не соответствуют этим правилам. Предложения, в которых нарушаются почти неуловимые синтаксические закономерности, немедленно опознаются. Более того, есть надежные доказательства того, что люди, которым предъявляют искусственные ряды символов, с удивительной легкостью выводят лежащие в их основе правила, не достигая при этом сознательного знания о том, что это за правила (Franks & Bransford, 1971; Posner, 1982; Reber & Allen, 1978). Таким образом, случай абстрактных правил показывает, что большая часть знаний представлена в виде абстрактных репрезентаций, и мы знаем, что это именно репрезентации, потому что они соответствуют критерию совпадения-несовпадения. Совпадение и несовпадение точно “опознается”, хотя люди и не сознают синтаксических репрезентаций как таковых.

Строгое доказательство существования бессознательных репрезентаций раздражителей было дано русским физиологом Е. Н. Соколовым (Sokolov, 1963) , работающим в русле традиционных исследований павловского “ориентировочного рефлекса”. Ориентировочный рефлекс (ОР) – это комплекс физиологических изменений, имеющих место при обнаружении животным нового события. Любое животное будет ориентировать свои глаза, уши и нос в направлении нового для него события и, в то же самое время, в его теле будут происходить обширные изменения – изменения частоты сердечных сокращений и дыхания, размера зрачков, электропроводимости кожи, электрической активности мозга и кровотока в расширяющихся и сужающихся сосудах. Сейчас нам известно, что массивная волна активации проходит по всему мозгу спустя примерно 300 мс после появления незнакомого события (Donchin, McCarthy, Kutas, & Ritter, 1978). Весь этот комплекс реакций на новизну в целом и определяет ориентировочный рефлекс (ОР). Если новый раздражитель регулярно повторять на протяжении некоторого периода времени, ОР постепенно исчезнет – произойдет его габитуация. Субъективно мы утрачиваем сознавание (awareness) повторяемого, предсказуемого стимула.

ОР – механизмы выбора наиболее актуального для осмысления.

Хотя аргументы Е. Н. Соколова получили широкое признание в нейрофизиологии,в когнитивной психологии они не настолько хорошо известны, как можно было бы ожидать. И это странно, потому что когнитивная литература весьма восприимчива к неопровержимым выводам, основанным на твердо установленных фактах.

Почти все, что мы делаем, мы делаем лучше бессознательно, чем сознательно. Обучаясь новому навыку, мы действуем неуклюже, чувствуем себя неуверенно и сознаем множество деталей осваиваемого действия. Как только задача освоена, иногда всего лишь после нескольких повторений, мы утрачиваем сознавание деталей, забываем тяготившие нас сомнения в своих силах и искренне удивляемся, почему новички выглядят такими медлительными и неловкими. Такое развитие событий наблюдается во всем –отходьбыдо познания социальных отношений, овладения языком, чтения и навыков, участвующихв понимании этой книги.

...сознательным событиям свойственна предрасположенность к ошибкам. Даже простое арифметическое действие выполнить в уме без ошибки довольно трудно, не говоря уже о сознательном синтаксическом анализе, анализе зрительных сцен и т. д. Эта уязвимость к ошибке имеет огромное практическое значение, так как человеческая ошибка является существенным компонентом подавляющего большинства авиакатастроф, дорожных и производственных аварий. Не все человеческие ошибки обусловлены ограничениями сознания – многие обусловлены весьма разнообразными ограничениями бессознательных событий, о чем мы говорили в главе 1, и будем еще говорить ниже (Reason, 1983, 1984). Однако ограничения сознательной обработки, несомненно, составляют часть этой проблемы.

 По сравнению с сознательными ограничениями, бессознательная обработка посредством натренированных, специализированных функций, конечно же, несопоставимо эффективнее.

Глобальная рабочая область (ГРО) – это система обмена и адресования информации, позволяющая специализированным процессорам в нервной системе взаимодействовать между собой.

 ... означает ли утверждение, что содержания сознания “глобально распространяются”, буквально то, что они распространяются по всей центральной нервной системе. Мы приводим шесть источников данных в пользу этого сильного утверждения.

То, что было декларировано, что доступ к ГРО имеют распознаватели восприятия и действия как “бессознательные процессоры”– ошибка, которая приводит к утверждению про “глобальнораспространяются”.

... чем эффективнее выполняется какая- то умственная операция, тем вероятнее, что она должна быть бессознательной, и наоборот..

Иначе говоря, все по-настоящему сложные и эффективные процессы мозга – не осознаваемы. Это не нужная и бесполезная констатация. Конечно, осознаваемые процессы осознания, т.е. обновление информирующих структур, просто не предназначены для какого-то решения и адаптивной эффективности. Они являются лишь контекстом для процессов вне осознания, которые и совершают всю работу, которая затем дополняет общую информированность с некоторой задержкой (эксперимент Бенджамина Либета).

...какая польза от сознания?

Мы способны сознавать практически неограниченный диапазон возможных содержаний: сенсорные и перцептивные аспекты окружающего мира, внутренне созданные образы, мечтания и грезы, внутреннюю речь, эмоциональные чувства, удовольствия и страдания. Если включить сюда сознательные аспекты убеждений, концептов и намерений, то этот диапазон возможных содержаний становиться еще больше. Есть убедительное доказательство того, что мы способны приобретать в той или иной степени сознательный контроль над любой популяцией нейронов при условии, что получаем непосредственную сознательную обратную связь от нейронной активности (Chase, 1974; 2.5). Соберите все это воедино, и становится ясно, что содержания сознания могут вовлекаться по существу в любой аспект функционирования нервной системы. Диапазон содержаний сознания и вовлечений (involvements) сознательных процессов в работу нервной системы действительно очень широк.

Откуда нам известно, что бессознательные процессоры обычно имеют ограниченный диапазон? Одно соображение заключается в том, что, по всей видимости, специализация вообще ведет к ограничению.

...Таким образом, бессознательные процессоры, по-видимому, являются отличными устройствами для выполнения известных им задач. К возможностям сознания приходится обращаться в тех случаях, когда мы имеем дело с той или иной степенью новизны.

...сознание обладает не только такого рода реляционной способностью; оно еще  и способствует чувствительности к контексту.

“Чувствительность к контексту” определяется здесь как манера (the way), в которой сознательные события формируются бессознательными факторами.

При езде на машине мы каждый день можем выбирать одинаковый маршрут, в результате чего предсказуемые действия, необходимые для управления машиной, со временем становятся менее сознательными. Если на этом знакомом пути от дома до места работы появляется что-то новое, то прежде несознаваемые элементы должны стать более сознательными, чтобы адаптироваться к новой ситуации. Если мы в один прекрасный день решаем заехать в продовольственный магазин по дороге домой, то можем неожиданно обнаружить, что мы уже подъехали к дому, а в магазин не заехали, потому что не сознавали нашу цель в тот момент, когда подъезжали к нужному перекрестку. Аналогично, даже когда мы знаем наперед, что определенная дорога на нашем привычном пути закрыта, это знание должно стать сознательным вовремя, чтобы мы могли принять правильное решение ехать другим путем. Вообще, изменения в контексте не кодируются автоматически; они требуют сознания (consciousness).

В данном случае информирующий контекст  - это и есть текущее состояние “глобального рабочего пространства”.

Наша способность схватывать смысл любого предложения в беседе зависит в значительной степени от того, будет ли новаяинформация в этом предложении соответствовать нашим предположениям о содержании возможных высказываний в наш адрес (Chafe, 1970; Clark & Hoviland, 1977).

... Наша способность усваивать любую новую информацию существенным образом зависит от предшествующего, в большинстве своем бессознательного знания (например,Bransford, 1979).

... Сознательные процессоры характеризуются последовательной обработкой, тогда как бессознательные процессоры могут обрабатывать информацию параллельно.

... Сознательный опыт (conscious experiences) – это одно содержание за другим, “поток сознания”, как его называл Уильям Джеймс.

... Автоматичность показывает тесную взаимосвязь между сознанием и сериальностью. По мере того как навык становится все более и более освоенным, он становится все менее и менее сознательным; тогда он может также функционировать независимо от других процессов, как это делают параллельные процессоры (La Berge, 1974, 1980; Shiffrin & Schneider, 1977; Sternberg, 1966). И наоборот, когда мы мешаем функционировать автоматическому навыку, он становится “деавтоматизированным” и более сознательным, а также более медленным и более сериальным.

... Чтобы облегчить понимание, мы будем говорить о глобальной рабочей области ... подходящая аналогия: большая комиссия экспертов, достаточная, чтобы заполнить аудиторию. Предположим, что этому собранию предложено решить ряд проблем, с которыми не может справиться в одиночку ни один из этих экспертов. ... Один полезный ход в решении этой проблемы коммуникации –сделать общедоступным глобальное сообщение, поместив его на доске перед аудиторией, так чтобы в принципе любой смог прочитать это сообщение и отреагировать на него. Фактически, сообщение будет прочитано лишь теми из экспертов, кто способен понять его целиком или частично, но невозможно знать заранее, кто именно это будет, и потому необходимо сделать его потенциально доступным любому в аудитории.

В этой аналогии особенно ясна контекстная роль глобальной рабочей области.

В любое время может случиться так, что ряд экспертов будет пытаться распространить глобальные сообщения, однако доска не позволяет разместить на ней все эти сообщения одновременно – различные сообщения часто бывают взаимоисключающими.

Это описывает последовательность процесса осознания – как единого устройства для принятия решений, вырабатываемого отдельными шагами участников в контексте постоянно обновляющейся информированности. Без такой последовательности просто не получится организовать согласованное решение проблемы.

Если мы допускаем, как первое приближение, что сообщения на доске объявлений являются сознаваемыми и что эксперты в зале заседаний соответствуют бессознательным процессорам, то согласие между данной моделью и результатами сопоставительного анализа, проведенного в этой главе, оказывается достаточно хорошим.

... сознательные процессы обладают чрезвычайно высокой реляционной способностью и чувствительностью к контексту. Реляционная способность определяется как способность связывать различные сознательные содержания друг с другом.

... Дополнительное назначение глобальной рабочей области – обеспечение одновременного обновления (корректировки накопленных данных) множества специализированных процессоров.

... нас преимущественно интересует “время цикла” сознательного компонента, предположительно глобальной рабочей области. Артур Блументаль (Blumenthal, 1977) представляет на наше рассмотрение замечательный синтез обширной литературы по психологическому моменту (в перцепции). Он утверждает, что “быстрые аттенциональные интеграции формируют непосредственный опыт; интервалы интеграции варьируются приблизительно от 50 до 250 миллисекунд, с наиболее распространенным наблюдением, составляющим около 100 миллисекунд”. Самая простая интерпретация этих сведений состоит в том, перцептивные специальные устройства могут кооперироваться и конкурировать в границах примерно 100-миллисекундного периода, тогда как более длинные интервалы между ними не позволяют им взаимодействовать, чтобы создать единичное, интегрированное переживание (experience).

Просто чудесное предвидение алгоритма организации принципа процесса осознания.

Мы знаем, что удивление запускает все компоненты ориентировочной реакции, загружает ограниченный объем, вызывает сильную нейронную активность и, как правило, приводит к утрате текущих содержаний сознания. Одно очевидное объяснение состоит в том, что удивление способствует очищению глобальной рабочей области, благодаря чему новая и непредсказуемая информация получает возможность быть распространенной для самого широкого кооперативного анализа (Baars, in press, b; Grossberg, 1982; Luborsky, in press).

Предположительно, одно связное содержание сознания длиться, по меньшей мере, 100 миллисекунд. И хотя его длительность может доходить до 1–2 секунд, т. е. дольше минимального времени сознательной интеграции, все равно этого явно недостаточно, чтобы обдумать трудную проблему, объединить информацию из двух областей памяти или проделать множество других вещей, которые люди обычно делают сознательно. Даже если допустить, что люди способны умышленно “освежать” содержимое сознания, например, путем его повторения про себя, то вряд ли стоит сомневаться в существовании структур, способных получать доступ в сознание на гораздо большее время, чем то, в течение которого мы повторяем про себя мысли. Так, аттитюды могут сохраняться на протяжении всей взрослой жизни, и они, безусловно, должны влиять на наши сознательные мысли, внутренние образы и чувства. Нам необходимо что-то еще, чтобы преодолеть разрыв между мимолетными содержаниями сознания и долговременной структурой знания. Чтобы ответить на этот запрос, в главе 4 мы вводим новый конструкт, называемый “контекстом” и определяемый как репрезентация, которая формирует (shape) и вызывает сознательные переживания, оставаясь при этом бессознательной. 

Кратковременная память и гиппокамп. К настоящему времени накоплено достаточнодоказательств,чтогиппокамп(структура,окружающаяталамус)тесносвязанс переносом информации из кратковременной памяти в долговременную (например, Milner, 1959). Безусловно, кратковременная память тесно связана с сознанием, и если гиппокамп содержит в себе такую систему, то он, предположительно, является одним из приемников глобального вещания (Winson, 1985). Произвольный контроль речи и повторение в составе кратковременной памяти. Аналогичным образом, произвольный контроль речи явно включен в повторение, используемое в кратковременной памяти, как в случае сохранения в ней телефонного номера.

Кажется вполне вероятным, что эта система участвует в мысленном повторении, которое, в конце концов, есть не что иное, как речь про себя; повторение действительно помогает восстановить сознательный доступ к непосредственной памяти.

На самом деле тут механизмы оказываются намного сложнее, и реверберация при удержании стимула замыканием выхода на вход активного образа является только самым начальным этапом, который обрабатывается уже во фронтальных зонах в процессах осмысления удерживаемого стимула (fornit.ru/68516).

Нейрофизиология свидетельствует о том, что трансляция информации в нервной системе не является мгновенным событием, а происходит, вероятно, в виде процесса последовательного увеличения (по принципу “снежногокома”) глобальнойактивации, поддерживаемого многими системами, которые могут по обратной связи влиять друг на друга. Например, в работах Бенджамина Либета показано, что может потребоваться до 0,5 сек. для того, чтобы кортикальная активность стала сознательной (Libet, 1978, 1981). Это значительно дольше времени, требующегося для однонаправленного распространения сообщения, и предполагает циркуляцию потока информации между кортикальной и субкортикальной областями, поддерживаемую за счет своих ресурсов до тех пор, пока не будет достигнут порог. ... Процессытакого родамогли бытакже объяснить роль описанных выше анатомических петель обратной связи.

...приведенные анатомо-физиологические данные позволяют утверждать, что части РРТАС служат главными “фасилитаторами” (посредниками получения) сознательного опыта, тогда как кора и, возможно, другие части мозга обеспечивают содержание сознательного опыта. Эти данные поддаются интерпретации в терминах модели ГРО, построенной на основе чисто когнитивных данных. Для создания устойчивого содержания сознания предположительно требуется участие как РРТАС, так и коры больших полушарий.

Из-за того, что в процесс осознания автор включил образы восприятия и действия не как стимулы и решения, а как участники процесса, возникла и ошибка предположительной локализации сознательного опыта в древних зона мозга.

... вы выходите из гавани, широкие волны зыби начинают качать яхту. Поначалу кажется, что горизонт уходит то вверх, то вниз, но вы скоро осознаете, что это яхта так движется, а вовсе не горизонт. Когда вы постепенно привыкаете к морской качке, окружающий мир становится более устойчивым. ... когда вы ступаете на твердую землю, горизонт внезапно наклоняется (в ваших глазах) и приходитсясделать усилие,чтобы удержаться наногах.

Когда мы ходим, бегаем, ползаем, кувыркаемся, сидим или танцуем, специализированные компоненты нервной системы делают текущие предсказания, чтобы компенсировать наше меняющееся отношение к гравитации и визуальной обстановке.

... Система, которая вычисляет нашу ориентацию в гравитационном поле и видимом мире, является частью контекста нашего опыта. Мы непрерывно извлекаем пользу из множества таких контекстуальных процессов, не переживая их в качестве объектов сознательного опыта. ... Контекст – ключевая идея этой книги.

Как раз именно информированность и возникает в таком контексте, это и есть Глобальное рабочая область, целиком и полностью (авто считает, что ГРО состоит не только из такого контекста). Именно такой контекст == информированность и есть то, что субъективно переживается, и более ничто другое не входит в состав переживаний. Т.е. информированность выполняет роль контекста для последующего шага остмысления.

В главе 5 будет выдвинуто предположение, что ставшие привычными или автоматизированными процессы не исчезают бесследно, а становятся частью нового контекста, который будет формировать последующий сознательный опыт. Таким образом, контекст представляет собой систему, которая обеспечивает формирование сознательного опыта, но сама при этом остается бессознательной.

К сожалению, в этом авто не прав... Причина – все в том же: во включении образов в процесс осознания как источников новых решений, а не как стимулы и сами решения. Автор дает противоречивое определение, подтверждающее переживание информационных контекстов:

Контексты во многом подобны “активированным структурам знания”,“ментальным репрезентациям”, “семантическим сетям”, “фреймам”, “схемам”, “сценариям”, “планам”, “экспектациям” и другим видам репрезентации знания, которые широко обсуждаются в когнитивных науках. Для нас слово “контекст” означает не всякую ментальную репрезентацию, атолько бессознательную репрезентацию, которая оказывает влияние на другую, сознательную репрезентацию. Причина – отнесение к бессознательному “процессоров” восприятия и автоматизмов. И тем более Далее мы рассмотрим случай, в котором контекст фактически входит в сознательное переживание.

Среди очевидных примеров множество ситуаций, в которых информация о внешнем мире является размытой, неадекватной или забытой, как при попытках услышать и понять чью-то речь в шумной комнате, разглядеть издалека номер подходящего автобуса или пройти ночью через комнату не включая света. Во всех этих случаях мы больше обычного полагаемся на внутренний контекст, чтобы устранить лишние степени свободы в сознательном переживании. ... В этих случаях именно внутренний контекст очень часто управляет нашими переживаниями и чувствованиями (experience).

Даже перцептивная сфера, кажущаяся стабильной и заслуживающей доверие, на самом деле оказывается неоднозначной, когда мы изолируем (= вырываем из контекста) небольшие порции информации. Любой угол в обычной прямоугольной комнате можно интерпретировать двумя способами: либо как наружный, либо как внутренний. Чтобы убедиться в этом, достаточно свернуть лист газеты в трубку и посмотреть через нее на любой прямой угол комнаты. Каждая обычная комната содержит в своих углах как двух-, так и трехмерные неопределенности, такие же как в иллюзиях, создаваемых кубом Неккера и “раскрытой книгой” (Рис. 2.2).

При каждой отдельной фиксации глаза мы получаем лишь очень маленькую, изолированную порцию информации. Нормальное (фовеальное) зрение, благодаря которому мы отчетливо видим объекты, охватывает всего 2 градуса дуги; и тем не менее, когда людей спрашивают о размерах их собственного зрительного поля, обеспечивающего отчетливое видение, они часто настаивают на том, что оно должно составлять около 180°.

И это позволяет предположить, что прежде чем инпут становится сознаваемым, он взаимодействует с множеством бессознательных контекстуальных влияний, создавая в итоге единое, связное, сознательное переживание.

В данном случае, да, общая картина создается не на уровне Глобальной рабочей области, а на уровне подготовки общего зрительного образа при его распознавании. И такой образ оказывается в ГРО как уже гототовый целостный стимул.

Сознательность и контекст – сдвоенные вопросы, неразделимые в силу природы вещей. Это и есть одно и то же: информирующий контекст – это и есть сознательность.

...наши модели включали в себя два объекта: специализированные процессоры, которые считаются бессознательными, и глобальную рабочую область, содержания которой являются сознательными. Теперь мы добавляем третий конструкт – “контекст” – структуру знания, не сознаваемую, но ограничивающую все то, что становится сознательным.

До сих пор мы говорили о двух видах контекстов, квалитативном (перцептуальном/имагинальном) контексте и концептуальном контексте. Однако сознательный опыт также взаимодействует с третьим видом бессознательного контекста, который мы будем называть целевым контекстом. Целевые контексты полезны при понимании принятия решений (problem solving), намерений и произвольного контроля.

Автор и цель называет бессознательным контекстом, что уже странно... Цель входит в состояв структуры ГРО и является вполне осознаваемым контекстом, стоит только обратить на это внимание (сделать цель стимулом для ее осознания). Это также как и самосознание возникает только если сделать Я объектов осознания. Многие элементы информирующих контекстов сами по себе не осознаются раздельно, потому что не являются объектами осмысления, но они напрямую составляют субъективное переживание.

Контексты не сознаются в то время, когда они оказывают свое влияние, хотя могли осознаваться за секунду, час или даже за полжизни до того переживания, которое они помогают сформировать или вызвать в сознании.

В этой главе мы будем употреблять слово “информация” в традиционном смысле – как уменьшение неопределенности на множестве выборов, определенных в рамках стабильного контекста (Miller, 1953; Shannon & Weaver, 1949). Контекст информации должен определять по меньшей мере два выбора: например, 0 или 1 в случае компьютера либо “война” или “мир” в случае дипломатического кода. Любое произвольноеколичество информации может быть закодировано в виде комбинации двоичных кодов. Именно это общепринятое математическое определение сыграло важнейшую роль в развитии техники связи и компьютерных наук, и поэтомумы будем его придерживаться и избегать качественного или какого-то расширительного толкования понятия “информация”.

Каким образом информация в этом смысле связана с сознанием? Есть достоверные свидетельства (приводимые ниже) того, что мы сознаем событие только когда оно существует в устойчивом контексте, однако не тогда, когда оно настолько предсказуемо, что ему просто нет мыслимых альтернатив. По-видимому, сознательное переживание имеет место лишь при наличии в устойчивом контексте некоторых степеней свободы. Поэтому идея уменьшения неопределенности в устойчивом контексте кажется нам подходящей. Информация по своей природе является контекстно-зависимой, и мы уже представили целый ряд аргументов в пользу того, что сознательный опыт также имеет в высшей степени контекстно-зависимый характер (2.1, 4.2).

Здесь полностью упускается субъективная значимость как основа информированности о возможных решениях (fornit.ru/68830). Хотя автор и пишет:

...вероятность сознавания любого события увеличивается вместе с его информационной ценностью (значимостью)и уменьшается с избыточностью.

В экспериментах И. П. Павлова по выработке условных рефлексов, когда звук звонка сигнализировал о подаче пищи (имел значимостьи значение помимо простого звучания), голодная собака сильнее настораживалась, ориентировочный рефлекс на звонок дольше не угасал и научение происходило быстрее. Один подход к пониманию значимости –этоеерассмотрениеисходяизцелей (purposes), предположительно имеющихся уголодной собаки и создающих целевые контексты для ее перцептивных систем, которые тем самым настраиваются на обследование среды в поисках пищи (4.2.3). И тогда значимую информацию можно понимать как уменьшение неопределенности в рамках целевого контекста (5.2.3). Таким образом, понятие информации естественно увязывается с тем, что имеет самое большое значение для животных или людей.

Любой раздражитель, нарушающий предшествующее ожидание, может стать сознаваемым лишь в контексте, который не нарушается; еслибыинпутнарушал каждое ожидание или, иначе говоря, был бы полностью новым, то такой инпут вовсе не мог бы переживаться нами. Поэтому всякая доступная пониманию новизна существует в относительно устойчивом контексте, который не является для нас новым.

После понятия информации, вторым главным понятием в этой главе является адаптация. Здесь мы будем использовать это понятие в узком смысле, как процесс научения репрезентировать некий инпут, познать (know) его до уровня автоматической предсказуемости.

Если мы в состоянии автоматически предсказать в полной мере некое событие, то мы и не сознаем его вовсе. Если же инпут требует глубокого пересмотра наших текущих контекстов, мы также не переживаем его, ибо в случае его восприятия как такового мы испытали бы слишком сильное потрясение, хотя отдельные фрагменты такого инпута могут нами переживаться и истолковываться. Где-то между этими двумя крайностями – полюсами ассимиляции и аккомодации – у нас появляется возможность испытать точное сознательное переживание события. С адаптационной точки зрения информативное сознательное событие превращается в требование адаптации. Итак, мы пришли к тому утверждению, которое было сформулировано в названии данной главы, а именно, что сознательный опыт является информативным –онвсегдатребуетнекоторойадаптации.

... Благодаря сосредоточению внимания на проблеме, к нам в большинстве случаев приходит чувство ясности по мере того, как мы начинаем сознавать то, чему нам предстоит научиться. В конце концов, с практикой материал становится высоко предсказуемым и исчезает из сознания. Эти три стадии составляют то, что мы будем назвать циклом адаптации.

... Благодаря сосредоточению внимания на проблеме, к нам в большинстве случаев приходит чувство ясности по мере того, как мы начинаем сознавать то, чему нам предстоит научиться. В конце концов, с практикой материал становится высоко предсказуемым и исчезает из сознания. Эти три стадии составляют то, что мы будем назвать циклом адаптации.

Как правило, цели важнее случайных стимулов или концептов; ведь на самом деле психологическая значимость определяется целями. Они обеспечивают высокоуровневый контекст информации у любого животного. Еда и питье, избегание опасности и дискомфорта, соперничество и сотрудничество с другими животными –всеэтивидыактивностиопределяютсяцелями. Вэтомсмыслеинпут, имеющийотношениекцели, информативенпосвоейприроде (6.0; 7.0).

Мы показали, что все сознательные содержания должны быть информативными в том смысле, что они запускают широкие адаптивные процессы. Принимающие специализированные процессоры должны передавать по обратной связи о своей заинтересованности содержанием сознания, чтобы они могли образовать коалицию систем, которые поддерживают его. Это позволяет поместить сознательный опыт во временный контекст, описываемый здесь как “цикладаптации”.

Исследования выборок мыслей показывают, что у большинства людей существенная доля сознательной активности не обслуживает намерения (цели), в которых человек отдает себе отчет (self-consciouspurposes). Ряд исследований, выполненных Джеромом Сингером с сотрудниками и Эриком Клингером (Klinger, 1971) позволяют предположить, что все эти “грезынаяву” (“daydreaming”) вполне могут быть направлены на достижение цели, даже если люди, возможно, не в состоянии сформулировать свои намерения.

Любая такая теория должна быть способна объяснить, почему из двух кажущихся схожими действий, одно, по всей видимости, является произвольным, а другое – нет.

С одной стороны, автоматические процессы являются частью всякого произвольного акта, и хотя люди не могут контролировать их в деталях, они воспринимаются как согласующиеся с нашими целями.

С другой стороны, существуют противонамеренные действия (countervoluntary actions), такие как оговорки. Здесь тоже действуют автоматизмы, но они воспринимаются как вышедшие из-под контроля, нежеланные, совершаемые против нашей воли.

...желаемый автоматизм может превратиться в противонамеренный просто из-за сопротивления ему. Так, мы можем пытаться противиться акту чтения в то время, когда мы смотрим на слово, или сопротивляться проявлению пателлярного рефлекса после удара по коленному сухожилию. Таким способом можно сделать противонамеренным любой автоматизм. 

Легко увидеть, как произвольный акт превращается в непроизвольный: нам нужно лишь упражнять его до того момента, когда бóльшая его часть исчезает из сознания (5.1.1).

У автора были все данные для того, чтобы “логически” раскрыть суть произвольности: осознается только то, что непривычно и требует нахождения альтернативы привычному. Осознание и есть процесс произвольности – нахождения нового решения для новых условий. Произвольность – всегда процесс нахождения альтернативности привычному. И автор делает это:

Действие, являющееся результатом этого сложного набора мимолетно сознаваемых и несознаваемых ограничений, есть в подлинном смысле решение, возникшее под влиянием проблем, которые были вызваны сознательной целью, и ограничиваемое многочисленными физическими, двигательными, социальными и другими контекстуальными соображениями. Поэтому имеет смысл трактовать произвольный контроль как разновидность решения проблем.

Джеймс (James, 1890/1983) полагал, что в действительности нет никакого сознательного переживания команды к действию; наоборот, действие организуется и инициируется бессознательно всякий раз, когда определенный образ цели становится сознательным без эффективной конкуренции со стороны других образов. ... мы должны напомнить, что подцели, необходимые для достижения цели, тоже могут становиться сознательными, если цель не может быть выполнена автоматически (7.3.1). ... сознательная цель запускает локальные процессоры, которые контролируют мышцы, участвующие в выполнении цели.

...разумно предположить, что тайминг (выбор времени) действия включает в себя торможение исполнения подготовленного действия до нужного момента, а затем – снятие блокировки. Предположительно, специализированные процессоры, чувствительные к таймингу, действуют так, чтобы задержать реализацию образа-цели до нужного момента (см. Рис. 7.3).

...мы предположили, что любая полная теория произвольного контроля должна объяснять различие между сопоставимыми, кажущимися схожими парами действий, одно из которых переживается как произвольное, а другое – как невольное.

Непроизвольное действие, тем самым, не осознается.

Большинство наших действий обязано прошлым решениям, которые в настоящее время не сознаются.

Как только для какого-либо автоматического процесса обеспечиваются запускающие условия, остановить его произвольно становится чрезвычайно трудно. Ставшее привычкой курение носит такой принудительный характер, как и неконтролируемое переедание, нервные движения и т. п. Стоит нам просто посмотреть на слово, – и уже практически невозможно удержаться от его прочтения. Огромная экспериментальная литература, посвященная этим явлениям, свидетельствует о том же (LaBerge, 1980; Shiffrin & Schneider, 1977). “Привычка — огромное маховое колесо общества”, как говорил Уильям Джеймс, но временами это маховое колесо выходит из- под контроля, приводя к фатальным катастрофам (Reason, 1984). Всякий раз, когда мы пытаемся сопротивляться автоматической привычке, она начинает вести себя “неправильно” относительно нашего намерения.

Все действия содержат осадок выборов, сделанных в ранее сознававшихся точках выбора, – решений, которые больше не сознаются. Если иерархия целей устойчиво ориентирована относительно определенных вариантов выбора, то нет нужды сознавать исключенные альтернативы. Соответственно этим потенциальным выборам мы теперь имеем твердые принципы поведения.

Обыкновенно люди могут произвольно принимать решения в отношении сознательно рассмотренных вариантов выбора. Мы можем решить прочитать главу в этой книге, выбрать определенный стиль жизни в юности, а порой даже способны принимать ясные и эффективные решения бросить давнюю привычку или приучить себя к чему-то новому. Все это – выборы ссознаваемыми альтернативами.

Маленькие дети часто кажутся нерешительными в сравнении с взрослыми. Они могут находиться во власти импульсов, колеблясь между двумя привлекательными целями, желая то одного, то другого. У маленьких детей еще не сложилась устойчивая иерархия доминантных целей. Современем неоднократные случаи построения эффективных коалиций между наиболее успешными целевыми структурами дают в результате относительно устойчивуюиерархию целей, так что совместимые целевые контексты становятся доминирующими и действующими автоматически, подобно любому другому навыку.

Однако конфликт между целями не столь уж редок. Любая новая важная цель должна, конечно же, согласовываться с существующими приоритетами.

Итак, люди почти все время могут вести внутреннюю аргументацию своих целей. Никакой из этих внутренних аргументов не бывает полностью сознательным; некоторые из них могут состоять из мимолетных мысленных образов, выполняющих толькофункциюнапоминания.

Одним из наших постоянных неприятных вопросов был вопрос об отношении между ясными, квалитативными содержаниями сознания, какими являются перцепты, ощущения и мысленные образы, и неквалитативными сознательными событиями, такими как концепты, убеждения, ожидания и намерения, которые тоже способны конкурировать за ограниченный объем, но при этом не переживаются как наделенные качествами вроде теплоты, цвета, вкуса и запаха.

На самом деле нет принципиальной разницы между такими образами, которыми оперирует сознание, они все являются произвольно доступными абстракциями и отличаются только тем, что перцептивные образы более ранние и поэтому богаче связаны с семантической значимостью, образуя модели понимания (fornit.ru/69260).

Во всех этих трансформациях полезно перекодировать абстракции в некую квалитативную, вообразимую форму.

О функциональности сознания.

Восемнадцать функций (или что-то около того), представленных в этой главе, – это лишь один способ группировки и именования этих полезных услуг сознания, часть названий которых перекрываются, а между другими, возможно, существуют пустые места.

Можно заместить, что с некоторой части книги комментарии становятся все более пространными и замечается все больше ошибок автора. Это оказывается следствием нескольких изначальных стратегических ошибок и того, что делается попытка объяснения явлений эвристически, на основе имеющегося, пусть и огромного эмпирического материала, а не системно, построением общей модели взаимодействий адаптивных механизмов.

Конечно, в то время у автора не было возможности построить программную модель и верифицировать всю систему. До этого должно было возникнуть много дополнительных данных исследований и появиться инструменты для реализации модели.

Далее ошибки множатся неверными основами и теряется смысл и интерес к разбору утверждений, в том числе интересную концепцию “Я”.

Но до этого сделано настолько много ярких и точных утверждений

На протяжении всего пути автора не оставляло чувство изумления продуктивностью и полезностью нескольких фундаментальных идей для понимания темы, которая долгое время считалась запретной зоной для респектабельных психологов.

Остается печально удивляться, что книга, написанная еще в 80-е годы прошлого столетия, до сих пор не была в достаточной степени воспринята учеными, пытающими построить теорию сознания и строящего ее совершенно по своему. Видимо ученые не были готовы к восприятию идей автора. Они видели, что книга обобщает в очень логичные выводы огромную эмпирику, но не воспринимали даже те основы, которые автор вырисовал.

Какие исследователи сознания и как использовали идеи Б.Баарса о глобальной рабочей области

Станислас Деан и Жан-Пьер Шанжё: Они развили теорию нейронного глобального рабочего пространства (НГРП), которая основана на идее Баарса о глобальном рабочем пространстве. Книга.

Деан и его коллеги провели множество экспериментов, используя методы нейровизуализации (например, fMRI и EEG), чтобы показать, как информация "всплывает" в сознание, когда достигает порога глобальной доступности.

Фрэнсис Крик и Кристоф Кох: Хотя они не напрямую развили теорию Баарса, их исследования по поиску нейронных коррелятов сознания связаны с направлением, начатым Баарсом. Они также изучали нейронные механизмы сознания, что является частью более широкого контекста, в котором развивается теория глобального рабочего пространства. Ссылались на идеи Баарса. Они рассматривали ГРО как полезную модель для понимания того, как информация становится доступной для осознания.

Crick, Koch, 1990 - Crick F., Koch C. Toward a Neurobiological Theory of Consciousness // Seminars in the Neurosciences. 1990. Vol. 2. P. 263-275.

Crick, Koch, 1998 - Crick F., Koch C. Consciousness and Neuroscience // Cerebral Cortex. 1998. Vol. 8. No. 2. P. 97-107.

Crick, Koch, 2003 - Crick F., Koch C. A Framework for Consciousness // Nature Neuroscience. 2003. Vol. 6. No. 2. P. 119-126.

Антонио Дамасио (Antonio Damasio)

Дамасио, известный исследователь эмоций и сознания, использовал идеи, схожие с ГРО, в своей теории сознания. Он подчеркивает важность интеграции информации между различными областями мозга, что перекликается с концепцией глобальной рабочей области.

Его работы акцентируют внимание на роли эмоций и телесных ощущений в формировании сознательного опыта.

Другие исследователи: Многие ученые, изучающие сознание, включают идеи Баарса в свои теории или критикуют их. Например, теория интеграции информации Дж. Тонони и теория локальной реверберации В. Ламме предлагают альтернативные объяснения сознания, не требующие специального глобального рабочего пространства3.Однако эти теории также могут дополнять идеи Баарса в рамках более широкого междисциплинарного подхода к пониманию сознания7. 

Критика идеи Б.Баарса о глобальной рабочей области

В большинстве случаев критика ГРО провоцируется недопониманием сути теории.

1.Недостаточное объяснение субъективного опыта

• "Трудная проблема сознания" (Дэвид Чалмерс):ГРО объясняет, как информация становится доступной для осознания, но не решает вопрос о том, почему и как возникает субъективный опыт (квалиа). Критики утверждают, что ГРО описывает функциональные аспекты сознания, но не затрагивает его феноменологическую природу.
• Пример:ГРО может объяснить, как мозг интегрирует информацию о красном цвете, но не объясняет, почему мы воспринимаем красный цвет именно как красный.

2.Упрощение нейронных механизмов

• Слишком общая модель:ГРО предлагает высокоуровневое описание работы сознания, но не всегда учитывает сложность нейронных процессов. Критики утверждают, что теория не предоставляет достаточных деталей о том, как именно нейроны и нейронные сети реализуют "глобальную рабочую область".
• Пример:Неясно, как именно информация "выбирается" для попадания на "сцену" сознания и какие конкретные механизмы отвечают за этот процесс.

3.Проблема "узкого места" (bottleneck)

• ГРО предполагает, что сознание работает как "сцена", на которой одновременно может находиться только ограниченное количество информации. Это создает "узкое место" в обработке информации.
• Критика:Некоторые исследователи считают, что мозг способен обрабатывать гораздо больше информации параллельно, чем предполагает ГРО. Например, процессы, связанные с восприятием, вниманием и памятью, могут происходить одновременно без необходимости их полной интеграции в "глобальной рабочей области".

Это пример критики в результате непонимания ГРО.

4.Эмпирическая проверяемость

• Сложность тестирования:Хотя ГРО предоставляет полезную метафору для понимания сознания, её трудно проверить экспериментально. Критики утверждают, что теория слишком абстрактна и не всегда позволяет делать конкретные предсказания, которые можно проверить в лабораторных условиях.
• Пример:Понятие "глобальной рабочей области" трудно операционализировать в экспериментах, так как оно охватывает множество когнитивных процессов.

Это пример критики в результате непонимания ГРО.

5.Конкурирующие теории

• ГРО конкурирует с другими теориями сознания, такими какИнтегрированная теория информации (IIT)Джулио Тонони,Теория рекурсивной обработки(Recurrent Processing Theory) иТеория высшего порядка (HOT). Эти теории предлагают альтернативные объяснения сознания, которые иногда противоречат ГРО.
• Пример:IIT утверждает, что сознание возникает из-за высокой степени интеграции информации в системе, а не из-за её доступности в "глобальной рабочей области".

6.Роль бессознательных процессов

• ГРО делает акцент на сознательной обработке информации, но критики отмечают, что она недооценивает роль бессознательных процессов. Многие когнитивные функции, такие как автоматические реакции, привычки и интуиция, происходят без участия "глобальной рабочей области".
• Пример:Бессознательная обработка информации может быть столь же сложной и важной, как и сознательная, но ГРО не уделяет этому достаточного внимания.

Это пример критики в результате непонимания ГРО.

7.Культурные и индивидуальные различия

• ГРО предполагает универсальность механизмов сознания, но критики указывают, что культурные и индивидуальные различия могут влиять на то, как информация становится доступной для осознания.
• Пример:В разных культурах люди могут по-разному воспринимать и интерпретировать одни и те же стимулы, что ставит под сомнение универсальность "глобальной рабочей области".

Это пример критики в результате непонимания ГРО.

8.Техническая критика

• Некоторые исследователи указывают на то, что ГРО не учитывает современные данные о нейронной пластичности, распределённой обработке информации и роли подкорковых структур (например, таламуса и базальных ганглиев) в формировании сознания.
• Пример:Подкорковые структуры играют важную роль в регуляции сознания, но ГРО в основном фокусируется на коре головного мозга.

Это пример критики в результате непонимания ГРО.