Дикари американцы

Дикари американцы

 Вообще-то, все, кто имеет корни в Западной Европе, это уже дикари. Вряд ли такое утверждение является общепринятым представлением, и уж точно его нет у любителей западных чужих денег и мечтателей по западному беззаботно жить, которых и тех, и других сейчас подавляющее большинство, да и денег чересчур много. У многих людей есть убеждения. Для человека склонность во всем полагаться на свои убеждения – это уже дикость, и неприемлемо для человека, что обучен разбираться в ситуации. Не буду даже доказывать. Хотя надо согласиться, что на каждом уровне социальных отношений спущенные сверху и принятые человеком как свой выбор убеждения необходимая вещь. Но убеждения есть не у многих людей. А вот у большинства есть вера в слова убеждённых, вера, превращающая людей в стадо, следующее за вожаком в ожидании корма или наказания. Да, и вообще, там, где начинаются убеждения и вера, не может быть ни одного из вариантов демократии и свободного выбора (очень пушистые понятия). Продолжать дальше – это уже натолкнуться на множество оскорбленных, что убеждены в своем человеческом, оторванном от животных происхождении. Кстати, говорят, что имеется немало американцев, которые до сих пор воинственно оскорбляются от утверждения Дарвина, что люди, т.е. и они тоже, произошли от обезьян. Это уже первый намек. Но вопрос даже не в происхождении, которое у нас все-таки другое, чем у обезьян. Вопрос в преемственности и изменении малыми дозами строения биологических организмов и образа жизни, когда пусть даже значительная часть поменялась, но не менее значительная часть остается прежней. Вот эту вторую часть люди не склонны замечать. Между нами и шимпанзе в образе жизни заметна большая разница. Происхождение нас и людей, которые жили лет 50 тысяч тому, вообще одинаковое. А вот образ жизни у нас с ними разный. Их мы с полным правом можем называть дикарями. Хотя, если бы они на том этапе развития представлений в мозгу человека могли осознавать себя и формализовать отличия своей социальной среды от остального мира, как это делаем мы, то они думали бы о себе, что они самые крутые и дико гордились бы своей цивилизованностью. Американцы сейчас еще круче. Они не только осознают своё отличие от неживого, растительного и животного мира, но и свое биологическое отличие от всех остальных народов, особенно от тех, кто живет на других континентах и в Восточной Европе.

 Интеллигенты и, конечно, интеллектуалы, не живущие в европейской Америке, в силу ненациональности проверенных поколениями знаний, что впитаны их мозгом и сложены в систему, в основном осознают свою принадлежность к человечеству, а не к своей стране, где разного рода так называемые политики и «фанаты» под видом патриотического служения снимают сливки и стружку с подчиненных им подданных и люто ненавидят интеллектуалов. Жаль, что Маркс не разглядел в технологических интеллигентах то, что он приписал рабочим, которые порождены интеллектуалами и к которым вынуждены приспосабливаться социальные политики всех мастей, естественно не прямо. Американцы и интеллигенты, покоренные потоком западных технологических комбинаций, создают у всех людей убеждение, что западные политики контролируют отряд, инициировавший развитие и непрерывно продолжающий его подпитывать в настоящее время, ведя человечество в устойчивое будущее. Увы, это отряд вроде медведя в зоопарке, кланяющегося, чтобы получить печенье.

 Дикарями можно называть тех, кто, имея перспективу развития, но, не ища ее, остановился, удовлетворенный тем, что он имеет. Тут надо провести сравнение с животными. Мы не знаем ни одного биовида животных, который бы развивался у нас на глазах, заметно изменяясь. Можно привести примеры приспособительных реакций у японских макак, птиц, микробов и вирусов, но это доказательство только для предварительно обработанных людей не желающих видеть стабильность. Схемы возникновения и развития во времени отдельных биовидов – это наша абстракция, выведенная путем интерполяции или экстраполяции существующих фиксированных состояний аппарата наследования. Это аналогично экстраполяции в обе стороны модели развития Вселенной. Для устойчивости во внешней среде любого биовида надо кроме передачи клеточной генетической информации в следующее поколение передавать и другие виды информации, как индивидуальные, так и социальные. В первую очередь это относится к млекопитающим, но в наиболее полной мере это свойственно людям. Условия на Земле постоянно меняются, иногда довольно быстро. Это приводило и приводит независимо от людей к вымиранию многих биовидов. С появлением людей у массы биовидов наследственный набор оказался недостаточным для приспособления к условиям, создаваемым людьми, и они вымерли. Если дикарям не создавать парниковые условия, они обязательно вымрут. Джунгли – это разновидность парниковых условий для наследственно достаточно сложных биовидов. У людей нет возможности остановить изменения своей организации и внешней среды. Декларирование своего превосходства и завершенности – это, то ли дикость, то ли подлость.

 Еще одно свойство дикарей: они не ставят перед собой задачи собственного развития. Желание человека налаживать связи с другими людьми создает социальную среду. Эти желания и связи возникают в результате деятельности централизующей общество ведущей части, или как говорят, власти – каков поп, таков и приход. Поэтому в развитии нашего биовида две зависимые одна от другой задачи. Первая – обучение и отбор людей. Вторая – обладание ведущей частью общества знанием о возможностях и состояния организации существующей структуры общества, охватывающей всех людей, то есть своего государства, и моделей близкого состояния, к одной из которых будет реализован переход государства в зависимости от ситуации. Все это и есть задачи собственного развития. Мозг людям дан для того, чтобы эти задачи решались непосредственно, а не косвенно, например, через решение задачи удовлетворения желаний небольшой части социальной среды. Ни американские, ни европейские политики, которые через нормы и «законы» формально являются организаторами централизованной структуры своих объединений, не ставят перед собой задачи социального конструирования, а лишь надеются, что все останется по-прежнему, как результат активности главарей корпораций. Не случайно наилучшие показатели жизни в самых маленьких странах, где властям проще контролировать общую структуру своей страны и связи с более крупными партнерами, т.е. проще наладить централизацию. Конечно, речь не о советской Прибалтике. Что касается больших стран, то там все отдано на откуп локальным небольшим структурам-заводам с миллиардерами во главе, где благодаря товарным целям и технологам производства даже организаторам с ограниченными представлениями хватает ума наладить приблизительную организационную централизацию, подчинившись централизации технологической.. С точки зрения западных политиков это верх западной государственности названной словом децентрализация. Подобная модульность является необходимой при развитии, а каждое такое состояние имеет свой жизненный цикл. Например, модульность через частичные связи объединения одноклеточных имела место при конструировании многоклеточного организма. Но сейчас утверждение, что такая модульность это верх развития, звучит дико. Естественно, отдельно живущие клетки в сравнении с цельным организмом – это дикари. Переносить сопоставление отдельной клетки и организма на развивающееся сообщество людей в общем случае неверно. Почти все отдельные клетки живут независимо от многоклеточных организмов. У людей сейчас есть множество государств, а внутри государства множество независимых от него объединений. Но вот отделенных территорией и независимых отдельных семей уже свелось почти к нулю. Лишь лидер-дикарь не понимает, что присоединение менее освоивших технологии стран к группе лидеров реализуется не методом использование их ресурсов и людей в качестве неквалифицированной рабочей силы и покупателей части информационно емких товаров, а созданием условий насыщения этих народов всей развивающей информацией, что обладает лидер. Белые в восторге от миссионеров, чужаков в отсталых странах. Они создают школы для негритят. Пустой номер для развития. От истинного глобализатора требуется создание государства с ведущей частью, способной организовать школу сообразно местным обычаям и условиям, создать рост информационно емкого производства, породить свои деньги и предложить себя другим государствам.

 Белые с еврейско западноевропейскими корнями являются среди крупных объединений народов самыми агрессивными и алчными. Используя их технологические достижения и частично некоторые организационные приемы можно повторить их материальные результаты, как это сделали в ряде азиатских стран. Но здесь есть одно правило: надо иметь собственную верхушку понимающую, что, с одной стороны, все страны сейчас зависят от физических технологий белого запада, с другой – насколько близко можно приблизиться к американским зубам. Но этого мало. Надо еще представлять потенциал своего народа и использовать интеллектуальные возможности его консолидации. Слепой страх перед американской пастью приводит, либо к американской агрессии, либо к холодной войне, если верхушка способна накопить достаточно какого-то оружия, как это имело место с Советским Союзом, а сейчас с Китаем, Россией и теперь с Северной Кореей. В другую крайность попали страны, приблизившиеся к зубам на расстояние меньше критического. В их числе оказались страны Латинской и Южной Америки, Греция и страны социалистического лагеря. Наиболее жестоко пострадала Украина, которую туда привели западенцы, поработившие сейчас украинцев, со своей национальной мечтой получить крошку с огромного западного пирога, свято верящие из примера западенских иммигрантов в божественность и незыблемость Америки. Вряд ли поведение американцев можно назвать цивилизованным. Все обманываются их технологической организованностью. По большому счету, их товары и деньги на 95% – это стекляшки для первобытных людей, которым необходимы иерархические отличия, но которые давным-давно должны быть упрятаны в глубине сетевых отношений, стекляшки, поддерживающие недоразвитость. Что касается организационных приемов «глобализации», то верхом их интеллектуальных результатов является все та же иерархия во главе с американцами. Даже европейцы не могут устоять. Все они свою организационную феодальную иерархичность демонстрируют своими президентами и главарями корпораций. Такая наивность характерна только для дикарей.

 Западноевропейцы и их отпрыски не случайно остаются дикарями. Направление изменений социальной среды определяется ведущей частью. Основным источником развития или недоразвития является информация или ее отсутствие. Источником информации является чьи-то мозги, а совсем не физические или психологические преимущества. Поиск, появление и использование развивающей информации определяют цивилизованность общества. Люди вводят в социальную среду много видов информации. Наиболее важным видом является именно развивающая информация. Есть достаточно признаков ее определения. Например, такая информация не стареет, по крайней мере, в течение жизни достаточного числа поколений, материализуясь в социальных и предметных конструкциях, реализуясь в растущем развивающемся государстве. Развивающая информация является почвой для появления следующего уровня развивающей информации. Для социальной среды, также как и для биологической, на которой она живет, необходимым является аппарат наследования. Развивающая информация является составной частью такого аппарата одновременно с технологической информацией, но развивающая информация не совпадает с технологической информацией. Технологическая информация используется для создания материальных предметов, т.е. того, что было осознано в феодальных отношениях. Информация, необходимая для социальных конструкций, частью которой в наши времена является развивающая информация, ориентируется на социальную устойчивость личности, участие ее в развитии социальной среды и определяет следующий шаг в росте структуры отношений людей, т.е. государства. Единственной осознанной попыткой социального конструирования была попытка Маркса. Западные верхушки избегают обращаться к людям, которые способны в необходимой и достаточной степени проанализировать и дополнить рассуждения Маркса применительно к социальному росту, создавая тем самым отрицательный отбор в изучении социальных сред. Лидером здесь – предметно денежно материально ориентированные американцы. Как не хотят они видеть, что рост социальной общности, поднявшей в 18-19 веках ученых, которых окруженные охранниками и деньгами тузы боялись давить и покупать, создал им современную материально-денежную позицию.  Как не применить здесь слово «дикари»? Последние 60 лет ручеек, дополняющий технологическую информацию, понемногу или не понемногу, как посмотреть, сужается. На желании денег не воспитаешь независимых ученых, а социальный заказ роста денег, как единственный инструмент централизующий общество, всегда будет опираться только на инженерные источники. Технологическая информация не может быть аппаратом наследования социальной среды. Процессы в верхушках запредельно разросшихся социальных сред выходят за пределы осознаваемых материальных отношений в информационную целину, и они уже не могут ограничиваться правилами 18-19 веков для верхушек того времени, наследуя которые можно получить только войны. Советский Союз возник не случайно, а как противовес идеологической монополии западной дикости. Одновременно он с успехом решил задачу демонополизации физических возможностей запада над более слабыми народами, определив будущее западной колониальной экспансии. Сейчас его продолжателями являются Россия, Китай и другие страны, обладающие ядерным оружием. Вооруженного дикаря надо сдерживать страхом, чтобы он не поубивал мирных крестьян. Ленин писал об империализме. Своей цели он достиг и не допустил империализм. Все люди на Земле должны быть ему благодарны.

 Восстанавливать Советский Союз как образец будущего бессмысленно. Он не был образцом. Организационно это довольно упрощенное буржуазно технологическое государство с временными собственниками, оказавшееся неспособным развиваться. Но 25 лет успешного перехода к промышленной организации показали, что наши народы умеют учиться, обладают практическим умом, способны реализовывать известные цели. Жаль, что советская верхушка видела только цели, обнаруженные западом. Мне думается, что наши люди обладают наиболее оптимальным балансом индивидуализма и социальной причастности. У меня ощущение, что у нас интеллигенция намного чаще, чем в других странах, обсуждает вопрос, как улучшить социальную среду. Жаль, что ответ они ожидают получить на западе. Хотя в какой-то мере он там. Достаточно посмотреть, как возникал технологический капитализм. Начинался он с ученых и изобретателей. И верхушки, которая не заказывала им, а ожидала от них. Одним из импульсов советской организованности и нынешнего мышления наших людей стала революционность. Это вера наших в революционные скачки записана в истории от 20-х годов и до наших дней в нэпе, индустриализации, перестройке, гайдаровском шоке и в разного рода перекройках, хотя начиналась она в петровской верхушке. Не стоит ломать то, что хоть как-то работает. Не стоит обезьянничать и насильно заставлять людей делать то, что ломает то, что хоть как-то работает. Есть один единственный путь. Это путь дополнения и постепенных созревших замен. А источником дополнений и новых видов деятельности являются организаторы, ученые и изобретатели. Тут ничего нового. Все известно и заговорено. Заговорено до того, что вместо организаторов возникают дикари насильники, порождающие сверху донизу таких же, как они, и у которых для ученых и изобретателей нет места.

 Для организаторов я опишу здесь очень общий рецепт. Организаторы распределяют ресурсы и создают для этого структуру. Вернее, распределяется один ресурс – людей. Это прямое распределение. Здесь оценка организаторов по отбору участников прямого подчинения: брат, сват, друг, результативность и формальные оценки. Работают все. С прямым подчинением первая проблема: такое управление эффективно только в локальных структурах типа родовых. Это проблема перехода от животных к человеческим отношениям. Эта проблема решается только опосредованным управлением. Опосредованными инструментами могут быть подчиненные люди, как в феодальной сложной иерархии, так и вспомогательные объекты – собственности, как материальные, так и информационные, которые направлены на людей и выполняют объединяющую функцию. Собственности обмена, а не накопления. Задача организаторов иметь необходимый для устойчивости набор объектов непрямого управления и дополнять его при росте числа людей для избежания превышения предельного числа, как людей, так и инструментов, например, денег. Анализ подходов позволяет оценить организатора по осознаваемым им инструментам. Организаторы выбирают цели распределения. Отсюда оценка организатора по способу выбора цели. Традиционно в России глобальная цель догнать и перегнать Америку (окно в Европу и т.д.), или покажем ей кузькину мать. Подобные результаты должны быть сопутствующими, но не прямыми. В России всегда наоборот. Это главное отличие от западных стран. Цель всегда должна быть внутренней, выбор и ранжирование целей должны быть произведены в результате анализа, при его неполноте – лидером, а при отсутствии лидера – советом. Все это до следующей ревизии. Внешне кажется, что сейчас все именно так, но в реальности нет фиксированной в нескольких поколениях процедуры, а анализ на последнем месте, но чаще за обилием слов скрывается его отсутствие, вернее, отсутствие результатов анализа. А как результат на Россию переносится более рафинированная дикость запада с древними вытянутыми из малюсеньких сообществ выборами главарей, чтобы не допустить монопольного диктаторства одного из них, съевшего остальных и ставшего собственником государства. Американские пропагандисты всех мастей, превозносящие принципы временного обладания государством и его организационными модулями, называют это социальным достижением, свободой и демократией. Государство не может быть чьей-то собственностью. Государство – это набор правил, и эти правила не могут быть чьей-то личной или групповой собственностью. Они создаются учеными, являются интеллектуальными достижениями человечества и принадлежат каждой стране.

 Могу предсказать, что в результате распада построенной на физике западной технологической цепочки Россия может оказаться самой живучей. Только будет ли это предметом гордости на две трети вымершей планете. Может, не стоит, закрыв зелено денежной повязкой глаза, следовать за западным диковатым поводырем, который и не поводырь, а охотник и собиратель. Может, стоит понять, что за повязкой существует свой богатый мир, который надо уберечь и обогатить. Россия, сама того не понимая, уже делала это. Может разобраться и осознанно продолжить?