вижения ребенка первых месяцев жизни, прежде всего, направлены на регуляцию положения головы, туловища, рук и ног, обеспечивающих положение позы. Можно проследить, как последовательно от 1-го к 12-му месяцу появляются новые движения, как двигательные реакции становятся целенаправленными, как появляются и совершенствуются осознанные движения. Однако следует помнить, что индивидуальные сроки развития движений определяются не только врожденной программой, но и целенаправленной работой взрослых с ребенком.

Период сенсомоторной регуляции продолжается от 3 до 9—12 мес. Такого рода регуляция проявляется в способности к целенаправленным движениям (достижение и схватывание предмета) и в изменении движений в ответ на изменение обстановки.
В фазе контроля, которая продолжается от 12 до 18—24 мес дети начинают замечать те изменения, которые они производят вокруг, и понимать запрещённые и желательные действия. Возникает становление инвариантности объектов и решение элементарных проблем, появление гипотез и их примитивная, первичная проверка. Всё это приводит к тому, что ребёнок начинает отделять себя от других людей.

Ребенок, овладев умением действовать самостоятельно, сам удовлетворяет свою потребность в активности. Первые попытки выполнить самостоятельно то или иное предметное действие становится фундаментом развития волевой сферы. Инициативность проявляется во всех видах деятельности, но ярче всего в общении, предметной деятельности, игре, экспериментировании. Это важнейший показатель детского интеллекта, его развития.
Ранний и дошкольный возраст - сенситивный период для развития самостоятельности, и чрезвычайно важно не допустить перехода естественной привязанности маленького ребенка к взрослым и определенным средовым условиям в аномальную личную зависимость.
Познавательную активность можно развивать в игровой деятельности через эмоциональное воздействие на ребенка.
Ребенок начинает действовать не в воспринимаемой, а в мыслимой, воображаемой ситуации. Предметы наделяются совершенно не свойственными им именами и функциями. Символические игровые замещения, возникающие в конце раннего возраста, открывают огромный простор для фантазии ребенка и, естественно, освобождают его от давления наличной ситуации. К концу раннего возраста складывается новый способ действия детей с предметами-заместителями. Ребенок начинает ясно видеть сходство и различие между обозначающим и обозначаемым; выбор предмет-заместителя перестает быть случайным - малыш сначала ищет подходящий предмет и только потом дает ему новое название, это происходит в следствии высокой степени познавательной активности малышей.
Действие с предметами и игра - основные виды деятельности детей второго и третьего года жизни. Инициатива, проявляемая ребенком во время самостоятельных игр, способствует развитию познавательной активности и творчеству. Главное в игровой задаче - воображаемая цель, понятная и близкая ребенку по его личному опыту. Для достижения выбранной цели ребенок на основе своего жизненного опыта использует в условном плане тот или иной способ действия и средства для его выполнения.
Развитие способов решения игровых задач происходит следующем образом: сначала дети овладевают предметно - игровыми действиями с сюжетно - образными игрушками в ситуации подготовленной взрослым. Однако при целенаправленном формировании игровых действий уже в 1 год 4 месяца малыши используют предметы - заместители, с 1 года 7 месяцев - 1 года 9 месяцев - воображаемые предметы, а с 2 лет 7 месяцев активно заменяют хорошо усвоенные действия словом. При этом условия для игры они готовят сами.

Многие нейроны центральной амигдалы работают подобно системе подкрепления. Система подкрепления срабатывает, когда мы добиваемся какой-то цели и получаем в итоге приятные ощущения. В систему подкрепления входит целый ряд корковых и подкорковых нервных центров, в том числе и небезызвестный центр удовольствия.

Зеркальным нейронам приписываются функции, которые относятся к субъективным ощущениям, в том числе и процессы самосознание человека.
Зеркальных клеток очень мало (в нижней теменной доле двух макак – резусов, была зафиксирована активность всего 41 зеркального нейрона), они разбросаны по коре мозга маленькими островками, но их функции вовлекают большие нейронные сети. Проблему можно решить, если предположить, что зеркальные нейроны функционируют как нейроны “бабушки”. В этом случае функции, которые приписываются зеркальных нейронов, превращаются в функции коры больших полушарий, которая является частью эмоционально насыщенной когнитивной карты мозга.
Процессы осознания и идентификации – это взаимодействия “Down Up” сигнала с “Top Down” сигналом из префронтальной коры. Эмоционально насыщенная когнитивная карта мозга формируется интеграцией нейронов гиппокампа нейронами коры больших полушарий. Наше “Я”, через процессы само-осознание, само-идентификацию и виртуальный скачок взаимодействуют с нейронами больших полушарий, получающих информацию о процессах в окружающей среде и формирующих контекст окружающей среды, представляющий собой наше субъективное ощущение. Новая информация о процессах в окружающей среде, консолидируется эксплицитной памятью с помощью специфической модификации экспрессии генов, и хранится в открытом доступе, то есть в состоянии быстрого воспроизведения при напоминании.
В общей сложности 15 зеркальных нейронов энергично сработали, когда обезьяна наблюдала движение “схватить, чтобы съесть”, но не обнаруживали никакой активности, пока экспериментатор хватал яблоко и просто держал в руке. Других 4 зеркальных нейрона активировались в ответ на то, что экспериментатор в конце концов помещал яблоко в чашку, но не съел его. Только тип действия, а не кинематическая сила, с которой моделируются объекты, определяли активность нейронов.
Также было важно, что нейроны срабатывали до того, как обезьяна видела поведение человека, запускающего второй моторный акт – поднесение объекта ко рту или помещение его в чашку. Следовательно, нейроны нижней теменной доли кодируют одно и то же действие (хватание) по-разному В СООТВЕТСТВИИ С КОНЕЧНОЙ ЦЕЛЬЮ ДЕЙСТВИЯ. Они могут предоставить нейронную основу для прогнозирования последующих действий другого человека и определения намерения.
Другая возможная функция зеркальных нейронов – это облегчение обучения. Зеркальные нейроны кодируют (не реально, а виртуально) конкретное представление действия, то есть, представление, которое активировалось бы, если бы наблюдатель действовал. Это позволило бы нам моделировать (внутренне повторять) наблюдаемое действие неявно (виртуально в мозге), чтобы быстрее активировать наши собственные двигательные программы наблюдаемых действий и подготовиться к воспроизведению действия, через некоторое время. Это неявное обучение. Благодаря этому, наблюдатель будет реализовать свое действие с большей ловкостью.
Обучение с помощью зеркальных нейронов лучше назвать “Обучение через подражание или обучение с учителем”. Когда родители обучают детенышей охотиться, то детеныши наблюдают как это делают родители и подражая им сами обучаются охотиться.
Зеркальные нейроны кодируют целенаправленные действия, потому что они активируются, если наблюдаемое действие является целенаправленным. Однако зеркальные нейроны активируются только тогда, когда наблюдаемое действие направлено на цель (объектно-ориентированное действие или коммуникативный жест, который, безусловно, также имеет цель). Как они “узнают”, что определенное действие направлено на достижение цели? На каком этапе их активации они обнаруживают цель движения или его отсутствие? По его мнению, зеркальная нейронная система может быть активирована только после того, как цель наблюдаемого действия прописывается некоторыми другими структурами мозга.
Возможно, человеческий язык развился из системы представления/понимания жестов, реализованной в зеркальных нейронах. Показатели расширения словарного запаса связаны с возможностями детей вокально имитировать не слова, а похожие звуки и, таким образом, приобретать новые произношения слов. Такое повторение речи происходит автоматически, быстро и облегчает восприятие речи. Кроме того, такая вокальная имитация может происходить без понимания.
Прочное представление времени и пространства в гиппокампе предполагает фундаментальный механизм для формирования пространственно-временного континииума в рамках согласованных воспоминаний. Можно полагать, что клетки времени, совпадающие по особенностям функционирования с клетками места, выстраивают внешние события во временной последовательности, так как активность клеток места меняется и при изменении внешних событий. Это очень важно, так как память консолидирует временную последовательность событий, и память воспроизводится во временной последовательности.
Целенаправленное поведение это активный поиск объектов удовлетворения потребности, которая контролируется когнитивной картой и подкрепляется или не подкрепляется оценочной функцией эмоциональных состояний. Оценочная функция, точнее формирование эмоционально положительной состояний или подкрепление, а также формирование эмоционально отрицательной состояний очень важна для выживания и развития организма.
Наше осознанное “Я” оказывается в центре нашего субъективного мира, в середине окружающей среды, в которой мы существуем. При этом очень интенсивно работает наша память, которая превращает окружающий нас мир в наш внутренний мир, со всеми вытекающими из этого последствиями. В этот процесс очень большой вклад вносят зеркальные нейроны, которые тоже локализованы в коре.
Таким образом, зеркальные нейроны – это нейроны подражания, они активируются как при наблюдении за поведением, так и при выполнении поведения. Зеркальным нейронам приписываются следующие функции: понимание и предсказание намерений, мотивация и эмоция подражания, облегчение обучения, обучение через подражание или обучение с учителем, эмпатия, сочувствие, сопереживание, автоматическая имитация, моторная имитация, мимика, аутизм, самосознание человека, теория разума или понимание чужого сознания, речь. Все перечисленные функции относятся к субъективным ощущениям.

Конкретные, ясные цели значительно улучшают качество деятельности, выступая ее внутренними мотивами.

Целеполагание — это осознанный процесс определения своих потребностей и мотивов.
Целеполагание и планирование - разные вещи. Цель — это видение будущего результата, к которому вы стремитесь.
Самая распространенная ошибка при целеполагании — отсутствие действия. Настоящие прорывы всегда совершаются благодаря действиям, даже если они не приносят ожидаемый результат.

Мотивы можно разделить на неосознаваемые, то есть мотивы, которые вообще не осознаются (большой класс), и сознаваемые ретроспективно, то есть актуально не осознаваемые, но осознаваемые вообще. Например, человек совершил поступок, сделал что-то, а затем, с течением времени, осознал мотивы собственного деяния.
Имеется составляющая соотношения мотивов и целей – их совпадение.

Цель — субъективный образ конечного результата, регулирующий ход деятельности.

Цель — это материальный или ментальный (мыслительный) результат, на достижение которого направлены действия человека.
Цель зарождается в ответ на внешний стимул, либо внутренний порыв. В первом случае все достаточно ясно. Допустим, человек поднимает голову и обращает внимание на метеорит, летящий в его сторону. Возникает объективная цель – убежать, которая настолько сильно мотивирует человека, что в напоминании не нуждается. Вряд ли кто-нибудь в такой момент решит остановиться, чтобы перекурить, и случайно забудет о приближающемся «привете» из космоса.
Если цель появляется в результате мыслительного процесса, без внешней стимуляции, то она нуждается в регулярном подкреплении. Вот почему примитивные цели реализуются легче и быстрее, а мотивы более возвышенных задач необходимо время от времени возобновлять в памяти, напоминая зачем они были поставлены.

Для некоторых субъектов переживание опасности (ситуация выбора, неопределенности) само по себе является жизненной потребностью, они находят смысл сначала в стремлении к встрече с опасностью, а затем в ее преодолении.
Ценность успеха прямо пропорциональна трудности его достижения.
Можно предположить связь процессов, лежащих в основе стремления к получению нового опыта с процессами инициации рискового поведения, поскольку новизна сама по себе способна усилить эмоциональное переживание и повысить вероятность достижения наилучшего результата.

Известны врожденно–приобретенные реакции связаны с организацией достижения цели, где можно выделить реакции, направленные на достижение цели и реакции, связанные с отказом от ее достижения.
Стремление к достижению цели или отказ от него определяется не только ценностью цели, но и условиями ее достижения: расстояние до цели, скорость ее приближения, время ее достижения, вероятность ее получения. По-видимому, это не полный перечень поведенческих реакций саморегуляций.
Касаясь анализа процесса достижения цели у человека, следует учитывать и особенности организации у него воли.

Показано, что деятельность, определяющую роль в организации которой играют базовые мозговые механизмы и операции, характеризуется соответствием между увеличением активности и функциональных взаимодействий между структурами их обеспечения. При вовлечени.и операции сравнения с рабочей памятью, когда рассогласование предъявленного стимула с ожидаемым приводит к реактивному торможению уже подготовленного действия.
При усложнении деятельности, обусловленном необходимостью подавления подготовленного действия с использованием удерживаемого в памяти правила сочетания управляющих стимулов, показано, что процессы реактивного торможения обеспечиваются на фоне включения в большой набор взаимодействующих звеньев уже упоминавшегося рострального отдела левой веретенообразной извилины. При этом, уровень BOLD сигнала в этой структуре был снижен относительно сравниваемого простого тестового условия, когда в обеспечение деятельности вовлекалась операция сравнения с рабочей памятью.
Представленные варианты сочетаний локальной активности и дистантных взаимодействий демонстрируют, что сам по себе фактор сложности не оказывает специфического, определенного влияния на системную организацию мозговых систем обеспечения целенаправленной деятельности.
Получено подтверждение существования операции сравнения с рабочей памятью в условиях внешнего управления действиями и свидетельство вовлечения этой операции в процессы реактивного торможения подготовленного моторного действия, характеризующееся повышением локальной активности рострального отдела левой веретенообразной извилины и усилением ее функциональных взаимодействий со структурами обеспечения подавления действий.